Наталья Савицкая МНОГОМЕСЯЧНЫЕ бдения рабочей группы Госсовета (правильней было бы ее назвать согласительной комиссией) лишь загнали внутрь обострившиеся противоречия различных политических сил по вопросу о реформе образования в стране. Надеждам на то, что 29 августа в Кремле на заседании Госсовета будет поставлена точка в спорах вокруг реформы образования, скорее всего не суждено сбыться.
Педагогическая общественность была и остается расколотой на два лагеря. Представители первого предлагают ничего кардинально не менять в системе нашего образования, а несущественные новшества вводить постепенно. Их оппоненты - за радикальные изменения. И те, и другие согласны на эксперимент, пусть даже в течение нескольких лет.
Итак, рабочая группа под руководством председателя правительства Карелии Сергея Катанандова подготовила к заседанию в Кремле доклад "О современной образовательной политике России". Документ шел трудно. Особенно жесткие, принципиальные споры возникли вокруг "приоритетных направлений и условий достижения качества образования": по вопросам единого экзамена, определения сроков обучения в средней общеобразовательной школе (11 или 12 лет?), введения профильного обучения в старшей школе и других. В итоге было принято соломоново решение: "Все решит эксперимент┘" А пока общественности предлагается об этих "не самых главных" вопросах, как выразился накануне в телевизионном интервью Сергей Катанандов, забыть. (Кстати, на учебу и на работу в учебные заведения 1 сентября выйдут почти 40 млн. россиян.)
Вообще в последнее время обращает на себя внимание резкая смена риторики отвечающих за реформу образования государственных чиновников. Так, министр образования РФ, главный "локомотив" реформы Владимир Филиппов неожиданно заявил накануне заседания Госсовета, что "речь идет о модернизации, а не о реформировании, ведь в нашей стране всегда гордились образованием". Мало того, во время последней встречи с Владимиром Путиным министр предложил президенту России заменить словосочетание "реформа образования" на другое - "модернизация образования".
Сделав такой нехитрый "отвлекающий маневр", модернизаторы от образования решили обратить свой взор на действительно принципиальные, с их точки зрения, проблемы: государственный заказ отрасли, статус учителя и статус государственных учебных учреждений. Предложение о переводе школ из ведения муниципальных органов под опеку государства было с энтузиазмом воспринято всеми. Вопросы усиления вертикали власти, возвращения государства в образование, равно как и вопросы ресурсного обеспечения образования, объединили на какое-то время разработчиков доклада. Оно и понятно - речь идет о распределении финансирования, реального и стабильного государственного финансирования.
Но взаимопонимание прекращается тогда, когда заканчиваются деньги. Даже сегодняшний "солидный" рост бюджета недостаточен для достойного существования образования. Один из путей, предлагаемых реформаторами (или уже модернизаторами?), - изучение "китайского опыта" (Ярослав Кузьминов - ректор Высшей школы экономики), когда при недостаточном финансировании большая часть средств аккумулируется в школе, а высшее образование становится полностью платным. Естественно, что подобные заявления просто вводят в состояние шока умеренных консерваторов: "Платное высшее образование - это явное снижение образовательного уровня населения России!"
Президент Путин на встрече с министром образования Владимиром Филипповым пообещал увеличение зарплаты педагогам на 80-90%. Факт сам по себе замечательный, но в результате дополнительных надбавок учительская зарплата вполне может оказаться выше преподавательской. Ситуация не слишком корректна по отношению к профессорскому составу вузов, даже если у них, как заметил министр образования Владимир Филиппов, "есть возможность получать гранты и выигрывать конкурсы по научным программам".
Не успел завершиться первый этап эксперимента в пяти регионах России по проведению единого государственного экзамена (ЕГЗ), как тут же зазвучали рапорты об успешном проведении эксперимента. Кто определил этот успех? И в чем он, собственно, заключается? Победные рапорты могут оказать медвежью услугу самому министру образования. Ведь члены рабочей группы Госсовета пришли к согласию, что оценка результатов эксперимента будет дана лишь после полного его завершении, после серьезной работы компетентных комиссий и после широкого обсуждения хода самого эксперимента общественностью. Тем более что сам опыт породил новые вопросы.
Как, например, быть с тем, что регионы, принявшие в этом году участие в эксперименте с ЕГЗ, уже запрашивают увеличение бюджетных мест для поступивших с учетом единого экзамена? Где взять эти дополнительные средства? Насколько готова к этому "наплыву" абитуриентов материально-техническая база вузов?
А в это время в Москве начался уже еще один эксперимент в средней школе. Речь идет об учебниках для 5-7-х классов 12-летки. Нелишне напомнить только один из аргументов против, который высказал ректор МГУ им. М.В. Ломоносова Виктор Садовничий. Особенность системы высшего образования России как раз в том и состоит, что выпускник нашей школы в неполные 17 лет по своим знаниям вполне соответствует студенту 2-го курса западного университета. На этот принцип "опережающего обучения" опирается наша фундаментальная наука. Мы даем миру 21-летних ученых. Что будет, если увеличить срок обучения на год да еще прибавить годы воинской службы┘ В общем, есть над чем задуматься.
