"Лебединое озеро" нашего времени

ЕСЛИ бы не гибель людей, путч десятилетней давности вполне мог войти в историю как удачная и безобидная шутка силовиков. Постращали три дня народ и разошлись с миром, дав дорогу забавам романтиков от демократии. И не будь путча, то по крайней мере ельцинской команде его следовало придумать.

Владимиру Путину, конечно, никакие путчи не грозят. Тем более, подобные августовскому 1991 г. Однако мы сочли забавным экстраполировать события десятилетней давности на наше время и представить, как повели бы себя игроки нынешнего политического поля в подобной ситуации, сопоставив рейтинг двадцатки ведущих политиков 1991 г., составленный "НГ", и данные июльского опроса нынешнего года.

Хотя участники путча 19 августа 1991 г. хорошо известны, "кукловоды" и их истинные мотивы, как всегда бывает в подобных случаях, остаются за кадром. К примеру, крайне мало и неохотно говорят о "региональной составляющей" путча, роль которой тогда играли республики СССР. Так и в нашем "путче" главные бунтовщики и их цели останутся величинами неизвестными. Пусть истинными заговорщиками и безмолвными катализаторами будут некие региональные лидеры (без каких бы то ни было фамилий).

Прежде всего "наш" бунт затевается не против Владимира Путина, с десятилетним лагом выполняющего роль Михаила Горбачева. Любой здравомыслящий путчист, и лучше всего это доказывает недавнее "Обращение сорока трех", опубликованное в "Советской России", выступит только под флагом нынешнего президента. Так или иначе, но любой гипотетический бунт - "экономический", связанный с расхождением взглядов на проводимые реформы, или "федеративный", провоцируемый, к примеру, изменениями в территориальном делении страны, будет трактоваться как борьба двух команд - старой ельцинской и новой питерской. И каждая из сторон постарается заполучить президента в свои сторонники.

ЧУБАЙС - ГЭКАЧЕПИСТ

Геннадием Янаевым нашего времени, казалось бы, должен быть Сергей Иванов. Однако Янаев, хоть и занимал пост вице-президента СССР, был фигурой второстепенной. В отличие от Иванова, который вице-президентом не является, но в народе награжден именно этим, отсутствующим в госиерархии постом. Единственное, чем во время путча прославился Янаев, - дрожащими руками. Иванов же, запишись он в бунтовщики, и намека на подобную слабость себе не позволил бы.

Как ни крути, но Сергей Иванов по всему станет одновременно Владимиром Крючковым и Дмитрием Язовым. Как и Владимир Крючков в свое время, Сергей Иванов не станет выступать на пресс-конференциях и "светиться", но, как и Дмитрий Язов, в случае чего сможет обеспечить поддержку армии (или же спецслужб). Однако это чуть ли не единственный пример в двух двадцатках влиятельных политиков и должностного, и сущностного, и "манерного" совпадения. Дальше из-за исчезновения за десятилетие некоторых должностей и в целом поменявшихся принципов влиятельности аналогии будут только примерными.

Должность премьер-министра десятилетней давности, занимаемая Валентином Павловым, не идет ни в какое сравнение с касьяновским аналогом. По влиятельности и доступу к воздействию не столько на президента, сколько на всю страну, с Павловым из июльской двадцатки 2001 года может сравниться только Анатолий Чубайс: выключил рубильник в регионе - решил любую проблему в нужном для себя ключе. Так что претендовать на роль современного Павлова больше всех прав имеет Чубайс. Где экстремально, там всегда Чубайс (или где Чубайс, там всегда экстремально - над причинно-следственной связью до сих пор бьются аналитики). Так что сидеть сложа руки во время путча Анатолий Борисович не будет. Решения Чубайс способен принимать молниеносно, жесткости ему не занимать. Как и Павлов, Чубайс не боится разойтись с "генеральной линией", как в случае с принятием гимна. Но опять-таки, как Павлов в случае с попыткой принятия антикризисной программы Горбачева, готов уступить свою "светлую идею" президенту, оставшись в тени.

Кроме того, как уже было сказано выше, "на бытовом уровне" наш путч выльется в разборку со старой командой. Чубайс прекрасно понимает, что она не может быть вечной. И хотя при Ельцине он безостановочно был "на коне", в последнее время педалируемая близость к питерской команде вполне способна толкнуть Чубайса в объятия путчистов-ивановцев. Пламенные речи об угрозе демократии из уст Анатолия Борисовича в этом случае благодарным слушателям обеспечены.

На роль Павлова, впрочем, может претендовать и нынешний руководитель Центробанка Виктор Геращенко, молчаливо, но ощутимо (при желании) поддерживающий "путчистов" за все "семейные" обиды. Специально "светиться" он, конечно, не станет. Но если встретится на его пути журналист, Геращенко афористично и точно выскажет направление собственной мысли.

Вообще-то силовиков в нынешней двадцатке как-то маловато. Олега Бакланова, заместителя Горбачева по Совету обороны, Бориса Пуго, министра внутренних дел, среди нынешней политэлиты не встретишь. Некоторое личностное сходство с Пуго, как ни странно, есть у Сергея Шойгу: немногословный, честный "солдат", уверенный в правоте тех, кто отдает ему приказы. Впрочем, без малого за два года он успел "поднатаскаться" в политике федерального масштаба и выработать собственный стиль. Так что скорее всего Сергей Шойгу во время гипотетического путча предпочтет уйти в регионы - наводнений, пожаров и прочих бедствий в любое время года хватает.

Но, конечно же, никакой современный путч невозможен без Зюганова. Готовность митинговать у Геннадия Андреевича в крови. В принципе он мог бы стать Анатолием Лукьяновым. Но на роль теневого идеолога в отличие от Лукьянова Зюганов не тянет. Объединяет их лишь общее "тяжелое семидесятилетнее наследие", которое и тот и другой почитают за благо, а также некоторое стилистическое сходство.

Итак, круг современных "путчистов" определен: Иванов, Чубайс, Геращенко и Зюганов. Набор, конечно, еще тот. Но в политике ничего невозможного нет. Общие тактические цели вполне на время могут объединить таких антиподов, как Чубайс и Зюганов. Что отнюдь не отменяет взаимного стремления, когда все закончится, разобраться между собой.

БУНТ ТЮБЕТЕЕК

Проще всего с теми, кто, по идее, должен поддержать "свежий" путч. В нынешней двадцатке это прежде всего представитель региональных элит Минтимер Шаймиев, выполняющий роль, к примеру, руководителя Казахской ССР Нурсултана Назарбаева. К ним относится и Юрий Лужков. Однако он не Гавриил Попов десятилетие спустя. В вечной двойственности столичного градоначальника и руководителя субъекта Федерации в случае путча побеждает вторая составляющая. Но если Минтимер Шаймиев будет вести себя крайне осторожно, то Юрий Лужков со свойственной ему временами экспрессивностью (как, например, в борьбе за Крым или Думу) будет отстаивать идеалы новообразованных путчистов.

Подумав какое-то время, на сторону путчистов может встать и Илья Клебанов, восполнив оборонным комплексом недостающих в нынешней двадцатке силовиков. Клебанов - это первое "питерское" назначение Владимира Путина, когда тот еще только начинал свою премьерскую карьеру. И Клебанову ссориться с питерской командой ни к чему, хотя в открытую выступать в поддержку той или иной стороны он не будет.

В роли поддерживающего путч при определенных обстоятельствах может выступить и Геннадий Селезнев. В принципе он вполне потянул бы на роль зампреда Совета обороны Олега Бакланова - партийного функционера с большим стажем и влиянием. Однако Геннадий Селезнев, вполне сознательно уронивший роль спикера Думы и одновременно заметно дистанцировавшийся от КПРФ, вполне способен "затеряться" среди ораторствующих думцев и попытаться сохранить нейтралитет.

С противоположной же стороной не все так гладко. Дубликата Ельцина в нынешней двадцатке нет и в ближайшие годы, видимо, не появится. "Нынешний" Ельцин - это часть старой команды, наиболее ярко представленная в двадцати ведущих политиках Александром Волошиным и Владиславом Сурковым. Яркие, красивые, иезуитские комбинации, склонность к игре, что называется, "на грани фола" - все это присуще как Ельцину, так и Волошину, и Суркову. Впрочем, ораторствующими на танке с видами на будущее президентство двух последних представить сложно. Зато эту функцию на стороне антипутчистов вполне мог бы выполнить Андрей Илларионов, заменив терминологию РАО "ЕЭС" на экзальтированные пассажи о демократии.

По сути, антипутчистов поддержали бы Михаил Касьянов и Игорь Иванов просто за отсутствием выбора. Их имена тесно связаны со старой командой, и у питерцев им ничего не светит. Но открыто высказываться ни тот, ни другой не стали бы. Один, учитывая специфику МИДа, другой - опыт более чем годовой работы премьером при президенте Путине. Видимо, Департамент правительственной информации выдал бы на ленты информационных агентств сообщение о том, что кабинет министров работает в обычном режиме - в полную силу.

И действительно, если бы путч произошел сегодня, ни уже упомянутый Михаил Касьянов, ни его заместитель Алексей Кудрин, ни руководитель ключевого экономического ведомства Герман Греф, по сути, в нем бы не участвовали, по возможности, закопавшись в рутину.

На сторону антипутчистов скорее всего встал бы и Николай Аксененко. И, возможно, его слово могло бы оказаться решающим, поскольку именно он в конечном счете решал бы, отправлять ли в Москву тот самый танк, на котором должен выступать Андрей Илларионов. Но спустя десять лет путч, если бы кому-то пришло в голову его затеять, выглядел бы так, что многие его просто могли и не заметить. Никаких "пережитков прошлого": танков на улицах Москвы, митингов и тем более крови. Никаких последующих арестов и пошловатых празднований "победы демократии", вне зависимости от того, кто в итоге окажется на коне. Вместо этого - несколько более агрессивных, чем обычно, заявлений с одной и с другой стороны по-разному (в зависимости от политпристрастий) трактуемых телеканалами и газетами, кислые лица чиновников, готовящихся к отставке, взволнованная и, как всегда, разговорчивая Дума. И Владимир Путин на этом фоне, привычно принимающий парады и награждающий деятелей культуры - тоже своего рода Форос.

"МАТРОССКАЯ ТИШИНА" - В КОЛУМБИИ

О том же, что это действительно был путч, можно будет догадаться только по прошествии времени, в течение которого кому-то все-таки придется уйти в отставку. И никаких пущенных пуль в лоб. А вместо камеры в "Матросской Тишине" кому-то достанется посольский кабинет, например, в Колумбии.

По прошествии 10 лет в России стало невозможным повторение событий 1991 г., даже отдаленно их напоминающее. И это, как нельзя лучше, доказывают две двадцатки ведущих политиков: люди не те, структура власти другая. Если в двадцатке десятилетней давности на шестерых силовиков приходился один экономист, то в нынешней - ситуация ровно противоположная. 10 лет назад в двадцатке не было и не могло быть ни одного бизнесмена, зато присутствовал руководитель государственного телеканала. И если бы сегодня кто-то вздумал бунтовать, скучный вышел бы путч.