В бой идут одни "старики"

СПРАВЕДЛИВО сетуя на низкое качество российских политологических и социологических исследований последнего десятилетия, мы все же не вправе забывать и о исключениях - работах, качество которых высоко по международным научным меркам. Другое дело, что эти исключения почти в полном составе принадлежат ученым-"ветеранам", людям, которые завоевали себе имена еще при советской власти. Скажем, одна из лучших книг последнего времени написана Юрием Левадой (Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологические очерки 1993-2000. -М.: Московская школа политических исследований, 2000, 576 с.). Признанный классик отечественной социологии составил ее из статей и очерков, опубликованных в разное время в журнале "Мониторинг общественного мнения. Экономические и социальные перемены".

На мой взгляд, не случайно книга выпущена в свет Московской школой политических исследований. Она мало известна широкой общественности (хотя в экспертных кругах и среди интеллигенции Елена Немировская и Юрий Сенокосов ценятся очень высоко), ее руководители не считаются (и, насколько я понимаю их характер, не хотят считаться) "публичными" политологами, они "не светятся" на экранах телевидения (хотя именно они и могли бы украсить упомянутые экраны), однако действует школа очень продуктивно. О последнем говорит, например, впечатляющий список опубликованных школой книг ведущих исследователей современности. Левада пополнил их число.

В книге Левады три раздела. Первый посвящен тенденциям социальных и политических изменений постсоветской России. Автор констатирует существенные перемены в самооценках, ожиданиях и опасениях российского общества за последнее десятилетие. К концу горбачевской перестройки и к началу ельцинских преобразований население стремилось к неопределенному будущему и проявляло определенный оптимизм. Затем появилась ориентация на выживание в реальных условиях. Сначала было доверие к инициаторам либеральных реформ. Затем оно сменилось поиском символов стабильности и порядка. Они были найдены в лице Владимира Путина.

Во втором разделе объединены работы, посвященные природе и структуре общественного мнения. Интересен анализ российской социальной элиты, очень интересен разбор проблемы комплексов общественного мнения, индикаторов и парадигм культуры в общественном мнении, вопросов эмоционального баланса общества. Вообще Левада как теоретик заслуживает очень серьезного и уважительного отношения.

Наконец, третий раздел посвящен социологическим исследованиям "человека советского". Позиции Левады весьма интересны, хотя некоторые методологические предпосылки проводимых работ и интерпретации их результатов могут быть оспорены. Впрочем, это нисколько не преуменьшает значения книги одного из ведущих российских социологов.

Хотелось бы особо оговорить, что книга Левады - не первое фундаментальное социологическое исследование постсоветской России. В силу ряда хорошо понятных причин социология вырвалась в число лидеров среди гуманитарных наук, что наглядно демонстрирует ее книжная продукция (см., например, Россия на рубеже веков. - М.: РОССПЭН; Российский независимый институт социальных и национальных проблем (РНИСиНП), 2000, 448 с.).

Академик РАН Осипов выпустил свою очередную брошюру, посвященную настоящему и будущему России (Осипов Г.В. Очередные задачи реформирования России. - М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000, 46 с.). По его мнению, основная проблема реформирования нашей страны состоит в том, что, "будучи продуктом чисто практической деятельности различных социальных сил (социальных групп, партий, движений, личностей и т.д.), направленных порой на реализацию прямо противоположных целей, в России сложилась такая политическая и социально-экономическая система, к которой никто не стремился и которую никто не хотел". Автор дает ряд практических советов "творцам политики" новой России.

Осипов утверждает, что российскому мышлению присущи такие архетипы, которые в наибольшей степени соответствуют новым геополитическим реалиям. Будучи членом академической корпорации, на первое место он поставил "склонность к фундаментальным исследованиям". Затем следуют "восприятие новых технологий и склонность к наукоемким технологиям, способность к восприятию лучших достижений мировой культуры и науки". Заканчивается список такими чертами, как "доброта и даровитость" и "свободолюбие и соборность". Правда, автор сразу же оговаривается (слегка противореча самому себе), что эти архетипы мышления еще не зафиксированы в национальном сознании российского народа, но они приобретают высшую социальную ценность в свете новых геополитических реалий современного мира. Естественно, что наша страна в интерпретации автора оказывается единственным силовым центром, способным предотвратить мировую катастрофу, практически единственным экологическим базисом в мире и центром притяжения и ориентации различных стран и народов современного мира.

С большим опозданием, но рекомендую читателю только что попавший мне в руки сборник воспоминаний советских дипломатов (Дипломаты вспоминают. Мир глазами ветеранов дипломатической службы. - М.: Научная книга, 1997, 506 с.). По чисто субъективным причинам мое внимание в первую очередь привлек яркий и интересный очерк Виктора Тарасова о Корейской войне. Ее история по труднообъяснимым причинам практически неизвестна в нашей стране, а центральные действующие лица с советской стороны остаются неведомыми и у нас, и на Западе. Робкие попытки что-то прояснить почти всегда заканчивались неудачей.

Впрочем, воспоминания других ветеранов советской дипломатии не менее содержательны и заслуживают внимания. Конференция в Сан-Франциско в 1945 г., начало холодной войны, послевоенная нормализация отношений с Японией, ход международного военного трибунала в Токио, Карибский кризис, различные эпизоды советско-французских отношений, китайские проблемы - вот далеко не полный перечень тем, которые затрагиваются авторами этого сборника. Со временем эти материалы станут бесценными для историков.

Особо следует отметить материалы недавней конференции о проблемах морской политики России (Национальная морская политика России. - М.: Офицерская корпорация-1; Петровский двор 2000, 456 с.). Подобного рода издания, весьма нужные для специалистов, крайне редко издаются в последние годы.

Для пессимистов нынешняя военная и внешняя политика России - почему-то путь к неизбежному превращению страны из великой державы в нечто маргинальное. Оптимисты почему-то любят вспоминать выдержку из циркуляра канцлера Горчакова от 21 августа 1856 г.: "Император желает жить в добром согласии со всеми правительствами. Его Величество находит, что лучшее к тому средство - не скрывать своего образа мыслей ни в одном из вопросов, касающихся народного права в Европе. Единение с теми, кто в течение многих лет поддерживал с нами начала, коим Европа обязана миром, продолжавшимся более четверти столетия, уже не существует более в прежней целости. Результат этот произошел помимо воли нашего августейшего государя. Обстоятельства возвратили нам полную свободу действий. Император решился посвятить преимущественную заботливость благосостоянию своих подданных и сосредоточить на развитии внутренних средств страны деятельность, которая будет распространяться за пределы империи, лишь когда того, безусловно, потребуют положительные пользы России. Россию упрекают в том, что она заключается в одиночестве и хранит молчание ввиду явлений, несогласных ни с правом, ни со справедливостью. Говорят, что Россия сердится. Нет, Россия не сердится, Россия собирается с силами". (Андреев А.Р. Последний канцлер Российской империи Александр Михайлович Горчаков. - М.: Белый волк; КРАФТ; Облиздат, 1999, 349 с.)

Едва ли стоит сравнивать нынешнее положение с ситуацией после поражения России в Крымской войне полтора столетия назад. Хотя "обстоятельства" и вернули нам полную свободу действий, мы так и не можем решить воспользоваться этим подарком ни во внешней, ни во внутренней политике. Издание и распространение в нашей стране политологических и социологических трудов - еще одно свидетельство этого, пусть и косвенное. Во всяком случае, пока наша книжная политика в области науки (политология и социология - только частный пример) - гарантия отставания России в наступившем столетии. Нынешняя система грантов на издание литературы подталкивает к тому, что подавляющее большинство изданий никогда не попадет в так называемую провинцию. При желании нужные исследования могут достать москвичи, коими читательский круг и ограничивается. Подчеркну еще раз, политология и социология в данном случае - только частный пример. Легко представить, какими будут наши выпускники медицинских факультетов лет через десять, если ситуация быстро и радикально не изменится к лучшему.