Депутаты Третьей Думы год спустя

Ставка на политический компромисс может обернуться для власти временем упущенных возможностей.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

Год назад конфигурация Государственной Думы третьего созыва, избранной 19 декабря, стала более или менее понятной. Как оказалось, благодаря созданию новой "партии власти" в лице движения "Единство" и мощной кампании в его поддержку и против главного конкурента - блока "Отечество - Вся Россия" - исполнительной власти удалось получить достаточно лояльную по составу нижнюю палату. Одно из главных противоречий ельцинской эпохи - между президентом и его правительствами, с одной стороны, и законодательной властью - с другой, - было практически устранено. Когда 31 декабря того же, 1999-го, года ельцинская эпоха закончилась официально, новая Государственная Дума стала еще более конструктивной, так как владеющие примерно одной ее третью коммунисты вместе со своими союзниками лишились своего главного раздражителя, а свое отношение к новой верховной власти еще не выработали.

При Борисе Ельцине и любом из его правительств сначала Верховный Совет, а затем первая и вторая Думы выступали главными оппонентами любых реформаторских планов исполнительной власти. Заметим, что это не всегда было слишком вредным делом, однако постоянная необходимость поиска разнообразных компромиссов в конце концов не являлась очень полезным - принимаемые в результате решения оказывались половинчатыми, внутренне противоречивыми и в конечном счете не работающими. В конце 1999-го - начале 2000 года ситуация изменилась кардинальным образом - пропрезидентское, а следовательно, как это поначалу казалось, и проправительственное большинство нижней палаты, в силу различных причин готово было "штамповать" любые инициативы Кремля и Белого дома.

Проблема, впрочем, заключалась - и заключается по-прежнему - в том, что инициатив этих чрезвычайно мало, а по сравнению с запасенным на Охотном Ряду "согласительным" потенциалом можно считать, что их и вовсе нет. Если подводить предварительные итоги годовой деятельности Государственной Думы, то главным из них можно назвать следующий: никогда еще ни один парламент новой России не работал в таком "рваном" ритме, фактически постоянно пребывая в режиме "холостого хода", который время от времени еще больше сбивается теми или иными авралами. Последних, впрочем, за прошедший год было не так уж и много - для пересчета хватит пальцев одной руки. Кроме мелочей вроде третьего срока для президента Татарии Минтимера Шаймиева к фактам аврального законотворчества можно отнести обсуждение весной-летом этого года путинских законопроектов по федеральной реформе и нескольких глав Налогового кодекса и недавнее скоростное голосование конституционных законов о государственной символике. Сюда же, видимо, следует отнести и рассмотрение проекта бюджета на 2001 год, который хотя и не проходил нижнюю палату на слишком большой скорости, но был защищен с помощью пропрезидентских фракций от обыкновенных думских "улучшений".

На процедуре прохождения бюджета-2001 через Думу следует остановиться подробнее, потому что на его примере видно, что при безусловно почтительном отношении большинства думских фракций к инициативам президента, к правительственным предложениям на Охотном Ряду относятся менее благосклонно. Напомним, что проект бюджета на 2001 год еще перед первым чтением имел достаточно большие шансы быть отклоненным, если бы не вмешательство Владимира Путина, публично продемонстрировавшего свою поддержку финансовых планов кабинета министров. Еще раньше правительству, которое добивалось замены отчислений в социальные внебюджетные фонды единым социальным налогом, пришлось прибегать к услугам думских кураторов из администрации президента. Они понадобились для того, чтобы заставить группу "Народный депутат", всегда послушную Кремлю, проголосовать за соответствующую главу Налогового кодекса.

Образовавшаяся изначально некоторая удаленность Белого дома от основного стержня думской солидарности - Владимира Путина, как представляется, и привела к тому, что правительство заняло выжидательную позицию, а депутаты, в свою очередь, также решили не утруждать себя работой, раз основной источник законотворчества самоустранился. Именно поэтому сегодня можно констатировать, что заявленные в качестве приоритетных реформы социальной сферы и пенсионного обеспечения, полномасштабная налоговая реформа и связанные с ней бюджетные новации во многом до сих пор так и остаются на той бумаге, на которой написаны разнообразные кратко-, средне- и долгосрочные программы исполнительной власти. Упущено время для проведения и такой важной для страны реформы, как земельная, причем в этом случае основным виновником скорее является президент, чем правительство. Дело в том, что сначала Владимиру Путину было некстати формулировать свое отношение к вопросу о земле, потому что он готовился к выборам президента. А после своего избрания новый глава государства, решивший, очевидно, играть роль отца нации и умиротворителя любых противоречий, что показала история с госсимволикой, тем более не захотел ссорить между собой различные политические силы и общественные сословия.

В течение всего года после своего избрания Государственная Дума третьего созыва очень долго ждала, когда же президент и правительство заставят ее законодательно одобрить всевозможные непопулярные меры. Однако лояльная Дума Кремлю, и особенно Белому дому, фактически и не пригодилась. И если раньше, объясняя провалы той или иной реформы, всегда любили покивать в сторону Охотного Ряда, то теперь обитатели последнего, сожалея об упущенных возможностях, ссылаются на пассивность президентских и правительственных структур, намекая, что различные препятствия многим реформам чинятся именно там.