Екатерина Григорьева ВЕСЬ ВЧЕРАШНИЙ день от Владимира Путина с нетерпением ждали заявления о согласии баллотироваться на пост президента. Аналогии возникают сами собой - зимой 1996 года Борис Ельцин заявил о намерении баллотироваться на второй срок в родном Екатеринбурге, Путин же по стечению обстоятельств весь последовавший за собранием в "Президент-отеле" его инициативной группы день провел в Санкт-Петербурге, к которому он столь сильно привязан.
Согласие и.о. главы государства по сути своей ничего не меняет в расстановке политических сил - кампания "Путин - наш президент" уже давно идет полным ходом, и, кажется, ничто не может изменить ход запущенной машины. Однако и в этой кампании еще могут произойти неожиданности, способные повлиять как на исход выборов, так и на восприятие населением самого основного претендента.
Не так давно Владимир Путин пообещал сделать все возможное для того, чтобы все претенденты на президентский пост оказались в равных условиях. Буквальное выполнение этого обещания, конечно же, относится к области фантастики - только один кандидат может пользоваться всеми теми преимуществами, которые дает пост и.о. президента. Однако это заявление можно расценивать прежде всего как декларацию о намерениях самого Владимира Путина. Как ни парадоксально это звучит, именно он больше всех заинтересован в том, чтобы до самого дня голосования сохранялась некая интрига, которая могла бы опровергнуть тезис о безальтернативности Владимира Путина - кандидата в президенты.
Все те факторы, которые идут на пользу его популярности - и подчеркнутая забота о социальном обеспечении граждан, и мощная поддержка со стороны большинства политических сил, и само звание "и.о.", - одновременно могут сыграть с ним злую шутку. Если даже большинство соперников по борьбе за кресло главы государства признают, что догнать Путина им вряд ли удастся, то и сама процедура выборов уже кажется не столь обязательной. Если победа достанется Путину слишком легко, если его отрыв от соперников будет слишком велик - а пока обстоятельства складываются так, что эта возможность относится к числу наиболее реальных, - то впоследствии это может серьезно отразиться на уровне доверия к законно избранному президенту. Серьезной альтернативы ему действительно пока нет, а это значит, что в результате может возникнуть феномен "психологической нелигитимности" Путина - выбирали не сердцем, не умом, а только потому, что еще задолго до голосования властные структуры решили все самостоятельно.
Выхода из этой ситуации только два, причем первый из них, скорее всего, так и останется в области теории: конкуренты Путина смогут договориться и противостоять ему единым фронтом. Второй же вариант более реален - необходимо "взрастить" себе довольно весомого противника, чтобы создать интригу напряженной борьбы. Но тут есть еще одна хитрость. Одно дело, когда на выборах происходит не борьба кандидатов, а борьба противостоящих идеологий, как это было в 96-м. И совсем другое, если претенденты будут представлять более-менее близкие сегменты политического спектра. Повторять пройденное никому не хочется - это означало бы некий застой, столь неприятный для человека, провозгласившего себя как сторонника дальнейших демократических преобразований. Так что для Владимира Путина гораздо более приемлема кандидатура Евгения Примакова на роль основного соперника, а Геннадию Зюганову при таком сценарии может быть уготовано лишь почетное третье место.
