Владимир Дворкин РАЗВИТИЕ событий в области ПРО в США, в том числе результаты визитов Строуба Тэлботта и министра обороны США Коэна в Москву показывают твердое намерение США развернуть национальную ПРО, запрещенную Договором 1972 г.
По существу, России предъявляется ультиматум. Или мы соглашаемся на радикальный пересмотр Договора 1972 г., или США, руководствуясь высшими интересами своей безопасности, выйдут из этого договора. Первая фаза - развертывание нового района ПРО на Аляске.
Чем вызвана столь жесткая позиция Вашингтона?
С одной стороны, выдвижение в качестве причины развертывания ПРО территории США надвигающейся угрозы ракетного нападения со стороны Северной Кореи и других стран, которые США считают странами-изгоями, не выдерживает никакой критики. Есть другие, более эффективные и дешевые способы лишить Северную Корею и другие страны возможности угрожать США межконтинентальными ракетами. Если не удастся решить эту проблему политико-дипломатическими средствами, США вряд ли будут церемониться и рассмотрят возможность проведения специальных операций, решая свои задачи силовым путем, даже нарушая Устав ООН.
Поскольку эта причина выглядит слишком надуманной и неуклюжей, должны быть другие, более серьезные, помимо клинических периодов противоракетной лихорадки, возникающей один раз в 15-20 лет. Скорее всего, это давление военно-промышленного комплекса и заинтересованных финансовых групп. Возможно, под давлением именно этих сил после доклада ЦРУ о том, что угроза территории США от стран типа Северной Кореи может появиться в 2010-2015 гг., была создана комиссия Рамсфелда, в докладе которой эти угрозы приближены к 2005 году.
С другой стороны, предъявляя России ультиматум, целесообразно все-таки оценить, что выиграет и что потеряет Америка в случае выхода из Договора по ПРО 1972 г. И не только Америка, но и вся сложившаяся за несколько десятилетий система стратегической стабильности.
Трудно оценить, кто и сколько выиграет в Америке при выходе из Договора по ПРО, но что потеряют все, и прежде всего Соединенные Штаты, вполне очевидно.
Во-первых, поскольку Договор СНВ-1 предусматривает соблюдение Договора по ПРО 1972 г., то его судьба не должна вызывать сомнений. Он рухнет. Опасность этого нельзя приуменьшать, несмотря на то что все необходимые по этому Договору сокращения СНВ уже практически выполнены.
Дело в том, что будет полностью разрушена вся разветвленная система контроля за СНВ США и России. Она включает в себя сотни ежегодных взаимных инспекций на объектах СНВ, уведомления о пусках ракет, обмен множеством технических параметров вооружения, телеметрической информацией при пусках ракет и многое другое. А это означает отказ от сложившейся за десятилетия в результате огромных усилий транспарентности, позволяющей знать каждой стороне не только состояние стратегических вооружений, но и прогнозировать программы их развития. Другими словами, в этой важнейшей области мы станем друг для друга непредсказуемы.
Во-вторых, ни о каком Договоре СНВ-2 уже можно будет не вспоминать. Кстати, создается впечатление, что США этот договор уже не нужен. Об этом свидетельствуют все более вялые и редкие призывы администрации США его ратифицировать. Дважды, в декабре прошлого года и в марте этого года, за несколько дней до практически гарантированной ратификации этого договора в Государственной Думе, удары сначала по Ираку, затем по Югославии эту ратификацию сорвали.
Очень маловероятно, что главной целью ударов было остановить ратификацию Договора СНВ-2. Но в том, что в США хорошо знали обстановку и не могли не понимать, что ратификация будет сорвана, никаких сомнений нет.
В-третьих, Россия будет вынуждена принять ответные меры, которые для нее вполне посильны, несмотря на экономическую ситуацию. Набор этих мер весьма широк. Так, например, боевые возможности системы "Тополь" в сильной степени снижены условиями договора СНВ-1, по которым ограничен забрасываемый вес ракет. Если этот договор рухнет, то нет никаких проблем увеличить на 20-30% забрасываемый вес ракет, установить на эти ракеты разделяющиеся головные части индивидуального наведения и эффективные средства преодоления ПРО. Еще в большей степени это относится к ракетам "Тополь-М", имеющим значительный энергетический потенциал.
Кроме того, будет снят запрет на размещение баллистических ракет подводных лодок в наземных шахтных и мобильных пусковых установках, что сделает наши перспективные программы значительно дешевле.
Можно будет, наконец, вывести на маршруты боевого патрулирования застоявшиеся боевые железнодорожные системы с ракетами СС-24 из пунктов постоянной дислокации, где они находятся в соответствии с нашими односторонними обязательствами.
Если подвести итоги, то станет очевидным, что хуже будет для всех, но США, скорее всего, потеряют больше других. Конечно, по числу боезарядов на стратегических носителях США будут превосходить Россию. Но российский потенциал сдерживания США от нападения будет более чем достаточным. В то же время баланс СНВ на возможно низком уровне нужен России и США не для сдерживания от нападения, а как гарантия от возврата к гонке вооружений и силовому противостоянию. Если США действительно намерены разрушить Договор по ПРО, то возврат к гонке вооружений на качественно новом уровне вполне вероятен.
Вполне понятно, что в такой обстановке об укреплении режима нераспространения ядерного оружия и ракетных технологий говорить уже не приходится.
Вот почему позиция ультиматума по отношению к России со стороны США о статусе Договора по ПРО представляется не осмысленной до конца и неуместной.
Можно было бы еще как-то понять, если бы представители администрации предложили обсуждать не собственно Договор по ПРО 1972 г., а Протокол 1974 г. к нему.
Как известно, Договором 1972 г. разрешено иметь два района стратегической ПРО: один - для защиты базы МБР, другой - для защиты столицы. По Протоколу 1974 г., который стал неотъемлемой частью договора, стороны согласились иметь по одному району. В СССР (России) - для защиты Москвы, в США - базы МБР в Северной Дакоте.
Но для того чтобы не изменять собственно Договор по ПРО 1972 г., не сломать всю систему договоров по СНВ и ПРО и в тоже время развернуть второй район на Аляске, может быть, высшим интересам США отвечал бы перенос столицы страны на Аляску?
