Виктор Арсланов  |  |
ОДИН знакомый из Чикаго меланхолически заключил по поводу наших последних событий: что же, и демократия имеет свои теневые стороны. Мол, хотите на саночках кататься, придется саночки и возить. Но почему-то на саночках пока не катаемся, а вот морду в грязи уже всю извозили.
Увы, чем более изощренными становятся чисто военные, чисто технические средства борьбы с терроризмом, тем более глубоко эта болезнь проникает в тело мирового сообщества. Растущая исламская угроза - дежурная тема европейской и американской прессы. Западные специалисты заявляют, что религиозный терроризм представляет большую опасность для США, чем бывший СССР с его шпионами и бомбами.
А что же наше правительство? Проснувшись, наконец, оно не нашло ничего лучше, как заявить, что предполагаемые террористы не имеют ничего общего с истинным исламом, что это обыкновенные бандиты. Какая знакомая логика! Преступники еще не пойманы, а про них уже все знают. Политический расчет, стоящий за этими словами, очевиден. Но может ли завоевать авторитет среди верующих тот, кто, вмешиваясь в их внутреннее дело, берет на себя право решать, кто истинный исламист, а кто нет? Эффект будет, вне всякого сомнения, обратным.
Вспомните, например, историю христианства - разве не была она связана с религиозными войнами? Европейская гуманистическая мысль пыталась погасить пламя ожесточенных распрей на религиозной основе, унесших десятки миллионов жизней, - читайте "Натана Мудрого" Лессинга! И, кажется, добилась впечатляющих успехов. Если, например, где-нибудь в Америке женятся еврей и христианка, то на свадьбе присутствуют и раввин, и пастор, мирно беседуя друг с другом. Замечательная идиллия! Жаль только, что пример этот не оказывает надлежащего благодетельного воздействия на окраины цивилизованного мира, где религиозный фанатизм, кажется, стал еще более непримиримым, чем вчера. Не потому ли, что широко рекламируемые либерализм и плюрализм скрывают за собой, замечают западные "продвинутые" профессора, представители постпостмодернизма, страстное желание меньшинства человечества сохранить за собой не совсем честно и чисто приобретенные привилегии? А религиозная нетерпимость и воинственность объясняются - по крайней мере отчасти - не менее страстным желанием эту несправедливость устранить?
Своими действиями в Сербии Америка показала, что она верит только в силу и полагается исключительно на нее, сказал недавно Солженицын. Конечно, плетью обуха не перешибешь. Обладая фантастической технической мощью, Америка сегодня может никого не бояться. А завтра? Не превратится ли эта мощь в груду мертвого металла, как танки на улицах Москвы в 1991 году? До этого, вероятно, еще далеко, но цивилизованный мир уже близок к панике перед растущей духовной мощью альтернативных ему, большей частью религиозных движений. Какие идеи могут встать на их пути ? Религиозный и иной плюрализм - это, по сути, не идея, а практика манипуляции массовым сознанием, неудачный пример которой продемонстрировали наши правящие - и не только правящие - круги. И, кстати сказать, западная пресса прошла мимо этого стратегического просчета. Неспроста, ибо подобный же просчет давно совершил сам Запад. Не по недостатку ума, а просто потому, что сил для рождения идей у него уже нет.
Что может противопоставить цивилизация ренессансу средневековья? Если только грубое насилие и изощренный обман, то это как раз и есть возврат к самым темным сторонам средневековья - именно тем, что безвозвратно должны уйти в прошлое. Ислам, как и многие другие антипрогрессистские движения, одушевляет, во всяком случае, искренняя и страстная вера вплоть до самопожертвования, что ставит эти движения выше тех средств, которые обращает против них западная цивилизация. Так мы попадаем в порочный круг - средством против средневековья оказывается еще худшее средневековье, что затягивает весь мир в воронку катастрофы.
И все же я верю, что дело, начатое европейской цивилизацией, Гомером и Платоном, продолженное Спинозой и Пушкиным, еще не проиграно. Правда, классическая традиция предана. Одно из свидетельств тому - заигрывание, своекорыстное и бесчестное, с религией, возведенной в ранг официальной идеологии. Эта практика политиканов, не верящих ни в Бога, ни в черта, соседствует с разрушающим, тотальным скепсисом интеллектуалов, именуемым постмодернизмом. Разве любое допущение реального существования Абсолюта не тоталитарно в своей основе, доказывают они. Повторяя старых атеистов XVII века, которые говорили, что идея Бога - это идея абсолютной надмировой силы, которая ставит всех живущих в положение рабов. Но постмодернизм все же ближе не к Вольтеру, а к нашему партийному пропагандисту недавнего прошлого. Для Вольтера и Дидро материя могла подняться до той степени развития, когда превращалась в силу духовную, идеальную и реальную одновременно. Для постмодернизма, как и для официального марксизма-ленинизма, идеального просто нет, это миф, болотное испарение, иллюзия.
Идея ложна, когда она не цветение, а гниение материи. Религия (любая, не только ислам или христианство) является реальной идеальной силой, когда она выражает не эгоистический интерес, а энтузиазм людей, штурмующих небо. Тогда она - особая, превращенная форма истинного сознания. Почему же все-таки превращенная? Потому что религия (в ее высших формах) связана с задним умом, с эгоистическим расчетом - пусть я пострадаю за веру, зато после смерти, как в Сбербанке, получу все сполна, да еще с невиданными процентами - на зависть и скрежет зубовный тех, кто просчитался, поставил не на того Бога. Вот эта, темная сторона религии и делает ее столь привлекательной для нечистого энтузиазма рабского сознания, энтузиазма миллионов шариковых, готовых взорвать весь мир, если не удается все поделить.
Отнюдь не хочу сказать, что все современные верующие - шариковы. Религия ныне, как и столетия назад, все еще оказывается прибежищем для тех, кто хочет сохранить сердце в бессердечном мире. Однако стратегическим просчетом было бы закрывать глаза на то, что всякая религия имеет свойства, способные развиться в самом страшном направлении. Разве не существовал в 20-е, 30-е годы православный фашизм (в Харбине)? А как относился Ватикан к гитлеровской идее и практике тотального уничтожения евреев?
Конечно, нет великой идеи, которая не была бы извращена и доведена до абсурда. Речь, однако, о другом: о том, что в идее Абсолюта, обладающего полным господством над миром, действительно (тут Деррида и Делез совершенно правы) скрыто зерно тоталитаризма. Но прорастает это зерно тогда, когда, например, политики, закрывая глаза на истинное положение вещей, заявляют в угоду сиюминутной выгоде, что религиозный терроризм - вне религии и вне нации. Религиозный фанатизм очень часто - это пароксизм своекорыстия, пароксизм зависти к более удачному грабителю.
Так что же взять нам у прошлых веков - идею тиранического господства Абсолюта (то есть Бога) или догадку о реальности идеального? Да, всего лишь догадку, не более того, ибо эта идея для своего полного развития требует иной почвы, иного уровня развития материи, чем то, что было свойственно человечеству во времена Аристотеля и Гегеля. Нет, не только цветы зла рождает ХХ век. Достаточно вспомнить имена Томаса Манна и Феллини, Михаила Нестерова и Андрея Платонова, чтобы убедиться в этом. Кстати, философско-эстетическое "течение", к которому в 30-е годы примыкал Платонов, разрабатывало именно идею реальности идеального, оно ставило своей задачей, говоря словами одного из его лидеров, "доказать, что не только вульгарный марксизм, но и похваляющаяся своим "метафизическим духом" философия и теологическое мышление современной буржуазной интеллигенции впадает в грех релятивизма и утилитаризма, что даже религиозное мышление, именно религиозное мышление, не способно открыть человеку его безусловный интерес, его идеальное содержание, его бескорыстный порыв к бесконечности". Случайно ли, что Запад в лице своих самых изощренных умов проявляет гораздо больше симпатии к вульгарной социологии 30-х годов (для которой Пушкин и Гоголь - всего лишь выразители заскорузлого классового эгоизма помещиков и дворянства), чем к этому "течению"? Какое поразительное единодушие тонких знатоков мировой мысли (говорю об этом без иронии) с нашими прохвостами, утопившими память о "течении" и его идеях в море клеветы и наветов!
Вспоминаю об этом не для того, чтобы сказать - вот истина, глотай ее. Просто история этого "течения" мне хорошо известна. А сколько было других ростков в ХХ веке, из которых могло получиться что-нибудь стоящее, сравнимое с великими идейными движениями прошлого! И именно потому - затоптанных. А если и поклоняются истинным талантам, то к творениям их глухи, как, например, к предостережениям, сделанным Феллини в его "Репетиции оркестра". В любом случае сикофантам пока удается нейтрализовать любую живую мысль при молчаливой поддержке независимых и свободомыслящих интеллектуалов. Тут, как и в области политики, экономики, - альянс, конвергенция между Западом и Востоком. Однако плата за такую конвергенцию велика - стратегический просчет, глобальный провал, первые, еще достаточно слабые симптомы которого с бессильным ужасом начинают сознаваться его авторами.
Разумеется, пишу это не потому, что надеюсь на диалог с власть имущими или нашими духовными авторитетами. У них нет ни смелости, ни сил, чтобы поплыть против течения. Они обречены - и у нас, и на Западе - на то, чтобы прокручивать на своей шарманке старые мелодии. А что касается идей, то они все же прорастут, как их ни затаптывай, - в конечном итоге в длительной стратегической перспективе будущее за ними. Но утешение это (если оно может кого-нибудь утешить) не отменяет бесспорного факта - наши дни больше напоминают о выжженном поле, где на свет божий, кажется, шанс имеют пробиться одни сорняки.
