Владислав Мальцев Владимир Путин неожиданно заговорил о достоинствах коммунистической морали, сравнивая ее с православной и откровенно заимствуя лексику у коммунистов. При этом апелляция собственно к религиозным нормам практически исчезла из программных заявлений национального лидера. Судя по всему, для консолидации «консервативного меньшинства» откровенно клерикальная риторика, официально раскрученная в период процесса над Pussy Riot, признана непригодной.
На прошедшей 10 декабря встрече с доверенными лицами его избирательной кампании Путин, отвечая на традиционные реплики о падении морали в обществе, связал это с исчезновением не столько религиозных, сколько советских моральных норм: «У нас ведь что произошло после развала Советского Союза и господствующей идеологии? Ничего взамен не появилось». При этом, по мнению главы государства, особой разницы между религиозными и советскими моральными нормами не было: «В коммунистической идеологии основные постулаты взяты были из традиционных мировых религий. Кодекс строителя коммунизма – это что такое? Все равно что в Библии посмотреть или в Коране: не укради, не убей, не пожелай жены ближнего своего. Это все там прописано, оттуда взято». В качестве примера Путин обратился к персоне Ленина, вызывающей откровенную неприязнь у немалой части верующих: «Вот многие говорят про мавзолей, говорят, это не соответствует традиции. Что не соответствует традиции? Поезжайте в Киево-Печерскую лавру или посмотрите в Псковском монастыре либо на Афоне. Там мощи святых людей. Пожалуйста, там можно всё посмотреть».
Интересно, что Путин или его спичрайтеры как будто продублировали выступление лидера КПРФ Геннадия Зюганова, заявившего 27 августа с.г. в полемике с православными борцами за вынос тела Ленина из мавзолея на Красной площади: «Такая форма захоронения Ленина соответствует православным канонам и традициям... В Киево-Печерской лавре, к примеру, умершие не захоронены в землю, там можно даже увидеть мощи Ильи Муромца».
В оглашенном 12 декабря Послании Федеральному собранию Владимир Путин вновь коснулся темы утраты советского наследия. Отвечая на реплику из зала по поводу «падения морали» в демонстрируемых на телевидении фильмах и передачах, президент заявил, что «сегодня российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп». «На улицах наших городов и поселков мы видим сегодня результаты того, что происходило в государстве, в обществе, в школе, в СМИ, да и в наших головах в последние 15–20 лет, – сказал Путин. – Тогда были отброшены все идеологические штампы прежней эпохи. Но, к сожалению, тогда же были утрачены и многие нравственные ориентиры». Он призвал «защищать нравственность», «укреплять прочную духовно-нравственную основу общества» и «поддержать институты, которые являются носителями традиционных ценностей, исторически доказали свою способность передавать их из поколения в поколение», не уточнив, правда, о каких ценностях и каких институтах идет речь и как государство будет их поддерживать.
Наблюдатели отметили, что в президентском Послании практически отсутствовали упоминания о религии. В полуторачасовой речи Путин упомянул о ней лишь дважды. Первый раз – говоря об уроках «Основ религиозной культуры и светской этики» в школах, второй раз – в негативном контексте: «Попытки провоцировать межэтническую напряженность, религиозную нетерпимость мы должны рассматривать как вызов единству российского государства, как угрозу для каждого из нас». Религия здесь фигурирует в ее радикальных формах. В таких проявлениях она несет угрозу России.
«Путин решил, что самая надежная база его правления – бывшие советские люди, которые мало знают про историческую Россию и поклоняются СССР как единственному доступному для них образу прошлого. На них и рассчитана вся эта риторика про большевизм как вариацию христианства», – так прокомментировал эти заявления главы государства журналист Константин Эггерт.
Обращаясь к электоральной подоплеке этой тенденции, нельзя не отметить, что в 1990-е годы КПРФ, выступая на выборах от имени широкого «национал-патриотического» блока, показывала более высокие результаты, чем сейчас, когда она мобилизует лишь сугубо коммунистический электорат. Если дебют возрожденной Компартии, претендовавшей на генетическую связь с КПСС, принес ей на выборах в Госдуму 1993 года 12,40%, то в 1995 году на «национал-патриотической» волне она получила 22,30% голосов избирателей, а в 1999-м – 24,29%. Однако перехват Путиным в начале нулевых государственнической риторики вновь оставил КПРФ с ее ядерным электоратом: на выборах 2003 года партия взяла 12,61%, вернувшись к результатам десятилетней давности. Ушли от коммунистов в самостоятельное плавание и «Духовное наследие», и «Народно-патриотический союз России», привлекавшие к ней ранее голоса национал-патриотического электората.
9 декабря с.г. в Подмосковье прошел съезд движения «Русский Лад», возглавляемого депутатом Госдумы от КПРФ Владимиром Никитиным, выступающего последние годы одним из главных спикеров Компартии на «русскую тему». По словам Никитина, новая организация, объединившая 130 национал-патриотических и православных организаций, будет «затрагивать вопросы, поднимаемые русскими националистами и православными патриотами в отношении физического, культурного и духовного выживания русского народа перед лицом принципов, навязанных Западом». Само название движения апеллирует к книге недавно умершего писателя-«деревенщика» Василия Белова «Лад» (1982), в годы перестройки выступавшего одним из идейных ориентиров тогдашних национал-патриотов.
Тем самым коммунисты пытаются вернуть себе избирателей, ушедших от них в начале нулевых к Путину и «Единой России», пользуясь тем, что популярность правящей партии в последние годы резко упала. На съезде «Русского Лада» поднимались те же темы, что обозначил позже Путин – Геннадий Зюганов, избранный председателем Высшего совета движения, говорил о нравственном «одичании» общества, которое «мы видим на телеэкране», о необходимости «воспитывать человека на лучших нравственных, культурных и идейных традициях».
При этом, если еще недавно власть и коммунистическая оппозиция соревновались за роль главного защитника «духовных ценностей», РПЦ и «оскорбленных чувств» православных верующих, апелляция к «духовным скрепам» церковного изготовления оказывается не актуальной. «В Кремле сообразили, что они дискредитируют религию и мало что с этого имеют. С Церковью переиграли, но на что-то же нужно опереться, а придумать что-то новое они не могут», - сообщил в комментарии «НГР» член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. Он также отметил по поводу совпадений в риторике Путина и КПРФ с «Русским Ладом», что те ведут «борьбу на одном поле». «Другого-то поля у них реально нет – это люди квазиконсервативные, потому что советскость – это не консерватизм, это ограниченный консерватизм, ориентированный на ценности, имевшие время в годы советской власти». В связи с попыткой КПРФ вернуть себе часть своего прежнего электората Путин озвучил типичные «национал-коммунистические» тезисы, чтобы сохранить этих избирателей за собой.
