Григорий Косач
Только в 1980-е годы шиитам Восточной провинции разрешили совершать обряды траурного дня Ашуры.
Фото Reuters
Принимая 26 октября Верховного муфтия Абдель Азиза бен Абдаллу Аль Аш-Шейха, глав службы государственной безопасности и командующих вооруженными силами, король Саудовской Аравии Абдалла бен Абдель Азиз говорил о бдительности перед лицом «грозящих родине смут, зачинщики которых не оставляют попыток разрушить единство страны». Монарх признал, что спорадические акты насилия в расположенной на побережье Персидского залива Восточной провинции, где осенью 2011 года в городе Эль-Авамийя вспыхнули волнения шиитской молодежи, продолжаются. Для них был повод – арест религиозного радикала шейха Нимра Ан-Нимра, призывавшего протестовать против ввода саудовских войск в Бахрейн и не соблюдать траур по поводу кончины наследника престола принца Наефа бен Абдель Азиза, названного шейхом врагом шиитов. Саудовская пресса квалифицировала эти волнения как «вмешательство Тегерана, потерпевшего неудачу в Бахрейне и теряющего Сирию».
Следствием событий в Эль-Авамийе стало предложение саудовского монарха, высказанное в августе с.г. в Мекке на саммите Организации исламского сотрудничества о создании в Эр-Рияде Центра исламского религиозного диалога. Власть делала уступку – шиизм провозглашался мазхабом, равным правовым школам суннизма, а переговоры короля и президента Махмуда Ахмадинежада должны были исключить иранское «вмешательство» во внутрисаудовские дела. Однако спустя два месяца, принимая мусульманских политиков и глав делегаций участников хаджа 2012 года (среди них не было ни одного шиитского деятеля, но присутствовал объявленный в международный розыск бывший заместитель премьер-министра Ирака суннит Тарик Аль-Хашими), монарх уточнил свою позицию. Деятельность центра сосредоточится на решении внутренних проблем, связанных с политическими волнениями, а не на «достижении согласия по вопросам веры». Господство ваххабитской интерпретации ханбалитского мазхаба остается в королевстве непоколебимым, противоречия с Ираном, включая региональный уровень, не ушли в прошлое.
Шиизм в ваххабитском контексте
Саудовская вероисповедная ситуация обманчива – религиозный пейзаж страны не однотонен. В нем присутствуют вкрапления приверженцев суфийских тарикатов и последователей иных правовых школ суннизма. Подтверждение тому – осуществленная королем Абдаллой в феврале 2009 года реформа Совета высших улемов, куда были введены представители неханбалитских мазхабов. Шииты – существенный элемент этого пейзажа. Оценки их веса в демографической структуре условны, национальная статистика не учитывает религиозную принадлежность граждан, ограничиваясь указанием на то, что они мусульмане. Если же принять наиболее распространенную цифру – 10% от общей численности саудовских граждан (по результатам переписи 2010 года, численность населения страны составила чуть более 28 млн., из которых почти 19,5 млн. – саудовцы), то доля шиитского населения Саудовской Аравии не превысит 1 млн. 950 тыс. В 2010-м известный саудовский шиитский лидер шейх Хасан Ас-Саффар определял численность саудовских шиитов в пределах от 1,5 до 1,8 млн.
В свою очередь, шиитский пейзаж также не однотонен. В граничащей с Йеменом провинции Неджран, по оценке шейха Ас-Саффара, проживают около 500 тыс. исмаилитов. Значимая шиитская колония сосредоточена в Медине. Шиитское же население Восточной провинции, компактно сконцентрированное в населенных пунктах оазисов Эль-Хаса и Эль-Катиф, в городах Даммам, Эль-Хобар и Хуфуф, представлено течением «иснаашарийя» – приверженцев двенадцати Имамов. Это течение господствует в Иране и составляет большинство (или значительную долю) в населении Бахрейна, Ирака и Кувейта. Специфика Восточной провинции, разветвленность связей ее шиитского населения с единоверцами соседних стран (духовные руководители саудовских «иснаашарийя» – богословы иракского Эн-Неджефа и иранского Кума), присутствие в его среде развитого образованного и предпринимательского класса – все это предполагает, что шиитский вопрос применительно к Саудовской Аравии касается в первую очередь этой провинции. Там добывается 98% углеводородного сырья Саудовской Аравии и оттуда экспортируется 12% и 2/3 всей ввозимой соответственно в Соединенные Штаты и Японию нефти. Промышленное производство Восточной провинции обеспечивает 90% внешних доходов страны. Значение этой административной единицы с точки зрения и экономики, и национальной безопасности исключительно.
В 1913 году шиитские районы нынешней Восточной провинции (в начале XX столетия подчиненные Османской империи) были включены в воссозданное королем Абдель Азизом саудовское государство. На их оседлое земледельческое население было распространено бедуинское покровительство новой власти, первоначально далекой от обязательного введения в зоне расселения шиитов ваххабитского варианта ханбалитской правовой школы. Лишь после 1926 года, когда в обретшей нынешние границы Саудовской Аравии были созданы ханбалитские религиозные институты, на шиитов была распространена ваххабитская система судопроизводства и норм жизни. Шиитская богословская традиция объявлялась «еретической», разрушение шиитских культовых зданий приобрело оттенок повседневной борьбы за «изживание порока», проведение важнейшей шиитской традиции – Ашура, траура по убитому в месяц мухаррам сыну халифа Али Хусейну запрещалось. Слова одного ханбалитского богослова о том, что «шиитская ересь опаснее коммунизма и сионизма», доказывают, что шиитские граждане саудовского государства были отброшены (по выражению саудовского шиитского автора) к состоянию «политико-религиозной маргинальности».
Саудовское государство нуждалось в ваххабитской трактовке ханбалитского мазхаба потому, что она придавала единообразие созданному в результате военной экспансии обществу, становясь в силу традиции союза между правящим семейством – Аль Сауд и возглавляющими многочисленный корпус богословов потомками Мухаммеда ибн Абдель Ваххаба – Аль Аш-Шейх наиболее доступным инструментом централизации вновь возникшего политического образования. Насильственное устранение реальных или потенциальных линий разлома, сепаратизма и этноконфессиональной памяти распространялось не только на шиитов. Однако в Восточной провинции возникала основная болевая точка внутрисаудовской политики.
Начавшееся во второй половине 1940-х годов ускоренное развитие нефтедобывающей промышленности меняло саудовское общество. Шииты Восточной провинции не были исключением из этого процесса. В поисках достойной жизни прежние земледельцы (не имевшие в отличие от бедуинов предубеждений в отношении физического труда) устремлялись во вновь возникавшие нефтяные города – Даммам, Дахран, Эль-Хобар и Рас-Таннура. Они составили в конце 1970-х годов более половины саудовской рабочей силы на предприятиях Arabian American Oil Company – АРАМКО (в начале 1980-х годов компания была выкуплена правительством, став Саудовской АРАМКО).
АРАМКО создавала школы для рабочих, поощряла местных уроженцев к заключению контрактов на предоставление ей долговременных коммерческих услуг, содействовала поступлению наиболее талантливых работников в саудовские и зарубежные технические учебные заведения. В 1980-е годы половина студентов Колледжа нефти и природных ресурсов (создан в 1963 году, ныне Университет нефти и природных ресурсов имени короля Фахда) в Дахране была представлена шиитами, как и большинство студентов открытого в 1975 году и специализирующегося на преподавании современной агрикультуры, медицины, ветеринарии и компьютерных технологий Университета имени короля Фейсала в Даммаме и Хуфуфе. В Восточной провинции формировались шиитские интеллигенция, рабочий и предпринимательский классы.
Трансформация шиитского сообщества не привела выходцев из него к повышению роли в жизни государства. Шиитское предпринимательство ограничивалось низшими ступенями бизнеса. В высших эшелонах этой страты господствовали суннитские подрядчики. В школах и высших учебных заведениях отсутствовали преподаватели-шииты. Шиитские религиозные обряды оставались запрещенными. Перед шиитской молодежью были закрыты двери службы в армии, полиции и государственной безопасности. Зато доля шиитов в возникавших в 1960–70-е годы подпольных политических организациях насеристского или баасистского толка была значительна.
 Год назад в Эль-Авамийя прошли волнения молодежи из-за ареста шиитского радикала Нимра Ан-Нимра. Фото Reuters |
Шииты уходят в протест
Поражение Египта и Сирии в июньской войне 1967 года изменило ситуацию. Привлекательность идей панарабизма упала, их место занимала политизированная религия, значение которой усилил триумф исламской революции в Иране. Развитие этого процесса определялось изменениями в самом саудовском шиитском сообществе. В 1970-е годы возникла группа образованных богословов, возглавленная шейхом Ас-Саффаром. Они учились в Эн-Неджефе, Куме, а после 1974 года в Эль-Кувейте, где крупнейший шиитский клирик из Кербелы Мухаммед Аль-Хусейни Аш-Ширази создал собственную религиозную школу. В 1977 году члены этой группы вернулись в Саудовскую Аравию, став наставниками своих единоверцев в Восточной провинции.
В ноябре 1979 года нефтяные разработки и нефтяные города Восточной провинции стали ареной рабочих выступлений. В ноябре (в месяц мухаррам) следующего года волнения охватили все районы расселения шиитов, где впервые были проведены траурные шествия в день Ашуры. Противодействие им было затруднено – формирования службы государственной безопасности и армия подавляли выступление ваххабитских террористов, захвативших в те же дни Главную мечеть Мекки. Участники ноябрьских волнений шли под антиамериканскими и антиправительственными лозунгами, требуя от власти поддержать иранскую революцию и прекратить поставки нефти в Соединенные Штаты, выдвинув лозунг создания Исламской республики Эль-Хаса. Завершение операции по очищению мекканской Главной мечети позволило «умиротворить» Восточную провинцию.
Итогом волнений стало формирование шиитских религиозно-политических организаций, несмотря на то что большая часть членов группы шейха Ас-Саффара были вынуждены эмигрировать (первоначально в Иран, а затем в Сирию и Великобританию). Объясняя впоследствии причины своего отъезда из Тегерана, шейх отмечал, что курс, проводившийся иранскими властями в отношении шиитских общин стран Персидского залива, обрекал его и его товарищей на «роль проводников иранского регионального влияния». В 1981 году благодаря его усилиям возникла Исламская революционная организация Аравийского полуострова (ИРОАП). Статус изгнанников не мешал шейху Ас-Саффару и его сторонникам завоевывать новые позиции в среде своих единоверцев на родине – студентов Колледжа нефти и природных ресурсов и рабочих-нефтяников, призывая к противостоянию, осуществлявшему репрессии режиму.
Период противостояния продолжался недолго. Оппозиционеры-эмигранты осознавали, что демографическая реальность провинции (где шииты меньшинство) не позволяет надеяться на успех длительного революционного насилия. Антиправительственный уровень их пропаганды снижался. Они отказались от сепаратизма и ограничивались задачами обретения религиозного, политического и социального равенства. Ход и итоги ирано-иракской войны (1980–1988) доказывали шиитским активистам, что Иран далек от борьбы за «освобождение» своих единоверцев в арабских государствах Персидского залива. Но речь шла не только о факторе регионального характера.
Существовало и важное внутрисаудовское обстоятельство отказа ИРОАП от курса на революцию. Назначив на пост губернатора Восточной провинции принца Ахмеда бен Абдель Азиза, саудовский политический истеблишмент провозгласил начало «новой эры» в отношении ее шиитского сообщества. Место прежних администраторов-выходцев из Неджда заняли технократы-шииты, выпускники обоих ведущих высших учебных заведений региона. Шииты кооптировались в руководство строившихся промышленных комплексов – нефтеперегонный завод и порт в Джубейле тому наиболее яркие примеры. Процессии в день Ашуры (хотя и ограниченные рамками городских кварталов) стали частью повседневности, несмотря на резкие возражения ваххабитских богословов. В течение первой половины 1980-х годов в развитие Восточной провинции было вложено не менее 1 млрд. долл. Там появились новые школы и больницы, развивалось жилищное строительство.
Встретившись в 1993 году в Джидде с прибывшими в Саудовскую Аравию единомышленниками шейха Ас-Саффара, король Фахд бен Абдель Азиз объявил об амнистии всех арестованных участников ноябрьских волнений 1979 года, о возвращении эмигрантам саудовского гражданства и о возможности их беспрепятственного возвращения, подтвердив отказ от практики дискриминации, в том числе изъятие из саудовских школьных учебников антишиитских текстов. В первой половине 1990-х годов в Саудовскую Аравию вернулся шейх Ас-Саффар. ИРОАП трансформировалась в Исламское движение реформ (ИДР).
Курс большинства шиитской религиозно-политической элиты на примирение с государством имел и иные аспекты. В 1987 году часть бывших приверженцев ИРОАП создали новую организацию – «Саудовскую Хизбаллу», оставшуюся на позициях «бескомпромиссной» борьбы с «сатанинским» саудовским государством. Ее ориентация на Иран бесспорна – члены «Саудовской Хизбаллы» определяли себя как движение «сторонников линии имама [Хомейни]». Ее наиболее известной акцией стало нападение (июнь 1996 года) на американский военный комплекс в Эль-Хубаре, где были убиты 90 и ранены 350 человек.
Последующее развитие событий доказало, что линия «Саудовской Хизбаллы» на конфронтацию с государством неэффективна. В группе происходили расколы, умеренные члены организации переходили на сторону шейха Ас-Саффара. Впрочем, это не консолидировало шиитских активистов. В их рядах появлялись «независимые», отказывающиеся примкнуть к тому или иному политическому полюсу. Проповедующий в Эль-Авамийе шейх Ан-Нимр тому пример. Если руководство ИДР ориентировано на следование духовному руководству богословов из Эн-Неджефа аятолл Али Аль-Хусейни Ас-Систани и Мухаммеда Таки Аль-Мударриси, призывавших шиитов улучшить отношения с их суннитскими согражданами и критиковавших принятую в Иране форму власти духовного лидера, то их противники апеллируют к жесткой позиции иранского аятоллы Насера Ширази.
Вопрос пока без ответа
Шиитский вопрос в Саудовской Аравии – часть насущных реформ, перед необходимостью проведения которых стоит страна. Усилия пришедшего к власти в 2005 году короля Абдаллы бен Абдель Азиза содействовали снижению уровня маргинальности шиитского меньшинства. Проводимый им курс «осторожной открытости» включил шиитскую интеллигенцию в реализацию программ «национального диалога», сопровождающегося контактами богословов обоих направлений ислама. Этот курс распространил на шиитских религиозных лидеров систему общегосударственной присяги. Представители шиитского сообщества были введены в состав Консультативного совета и органы исполнительной власти. Они господствуют в муниципальных советах шиитских населенных пунктов, депутатами которых стали (вопреки возражениям «Саудовской Хизбаллы» и шейха Ан-Нимра) в ходе выборов 2005 и 2012 годов. В рамках этого курса на развитие Восточной провинции продолжают выделяться существенные бюджетные средства. Однако эти изменения частичны, а их замедленность не может снять проблему дискриминации – армия, полиция и служба государственной безопасности остаются для шиитов закрытыми, антишиитские фетвы ваххабитских богословов, как и ограниченность религиозной свободы – реальность. Положение шиитов – предмет критики Саудовской Аравии со стороны международных правозащитных организаций.
Неразрешенность шиитского вопроса связана с весомыми причинами – сопротивлением ваххабитских богословов, исключившим назначение шиитского правоведа в Совет высших улемов, и саудовским видением Ирана как стратегического противника, заставляющим творцов саудовского внешнеполитического курса в окружающем страну регионе последовательно поддерживать суннитские политические силы (Ирак, Сирия и Ливан тому примеры). В списке этих причин и господство традиции в саудовском обществе: ни одна из групп «либеральной» оппозиции, участников петиционного движения конца зимы – весны 2011 года, не была готова включить в список своих политических требований вопросы, связанные с положением шиитского меньшинства. Эта традиция имеет и иную сторону – шиитские «либералы» численно незначительны. Среди тех, кто в 2003 году представил (в то время наследному принцу) Абдалле бен Абдель Азизу свои политические и экономические требования, известные как «Видение настоящего и будущего родины», был только один шиит. Шииты Восточной провинции – община, никогда не имевшая собственной богословской школы и подчиненная внешнему влиянию. Вхождение же в саудовское общество станет возможным, если эта ситуация радикально изменится.
Дарья Гармоненко