Просроченное "лекарство от русского коммунизма"

Турецких лицеев больше в тех республиках Центральной Азии, где государственная система образования находится в упадке.
Фото Reuters

Политическое и духовное проникновение Турции в Центральную Азию, тесно связанное с религиозными организациями, началось на заре 1990-х годов, сразу же вслед за распадом Советского Союза. На XII Всемирном экономическом форуме, проходившем 30 января – 6 февраля 1992 года в Давосе, премьер-министр Турции Сулейман Демирель встретился с лидерами тюркских республик СНГ и заявил, что после распада СССР «от Адриатики до Китайской стены возник великий тюркский мир», опеку над которым Анкара берет на себя. 11 февраля 1992 года на встрече с президентом США Джорджем Бушем-старшим в Вашингтоне Демирель сообщил о готовности Турции принять участие в развитии новых тюркских государств, предложив им более приближенную к современности модель ислама, чем фундаменталистские варианты мусульманского общества наподобие того, что господствует в Иране. Как отметила 17 февраля 1992 года газета Times, «боязнь распространения идей фундаментализма в Центральной Азии заставила Вашингтон поддержать политику Анкары в отношении этого региона». В следующем месяце турецкий премьер-министр заявил, что Турция становится «культурным центром и историческим магнитом для новосуверенных государств», а затем совершил вояж по их столицам, пообещав политическому руководству этих стран кредиты и займы на общую сумму в 1,1 млрд. долл. Для координации сотрудничества Анкары и новых государств в январе 1992 года при Министерстве иностранных дел Турции было создано Агентство тюркского сотрудничества и развития (TIKA).

Тесное сотрудничество в этом направлении официальных структур Турции и духовных объединений в 1990-е годы, как считают эксперты, объяснялось как давними личными связями между премьер-министром, а в 1993–2000 годах – президентом Турции Сулейманом Демирелем и известным религиозным деятелем Фетхуллой Гюленом, так и желанием властей Турции использовать огромные финансовые ресурсы сторонников Гюлена. Сам религиозный лидер заявлял в 1990-е годы, что его «школы являются миссионерскими, как другие миссионерские школы европейцев и американцев, их цель – выполнять миссионерскую деятельность, и подготовить подходящие условия для создания турецкого лобби, и обучать госслужащих».

Научный сотрудник Французского института анатолийских исследований (Стамбул) Байрам Балджи отметил в своей статье «Деятельность школ Фетхуллы Гюлена в Центральной Азии и их роль в распространении тюркизма и ислама» в июньском номере журнала Religion, State & Society за 2003 год: «Движение (Гюлена. – «НГ») выработало достаточно успешную стратегию по внедрению в центральноазиатский регион. За какие-то два года (1991–1993) в Центральной Азии были открыты сотни компаний и десятки школ. Также была учреждена газета «Заман», принадлежащая движению и издающаяся в столице каждой республики». Бакинская газета «Эхо» в феврале 2001 года писала, что большая часть организованных Гюленом лицеев (примерно 200 из 250 в 40 странах мира) создана контролируемыми им крупными коммерческими компаниями. По данным газеты, компания «Шелале» в 1990-е годы открыла 28 турецких школ в Казахстане и 5 в Таджикистане, «Эфлак» – 2 в Казахстане, «Себат» – 12 в Кыргызстане, «Башкент Эгитим Ширкети» – 15 в Туркменистане, «Сильм» – 18 в Узбекистане. Как отмечала 11 ноября 1999 года турецкая газета «Джумхуриет», США продолжают поддерживать усилия Турции и конкретно движения Гюлена в этом регионе, «чтобы вновь Центральная Азия не оказалась в объятиях России. Это – продолжение все той же прежней политики США, когда утверждалось, что ислам – лучшее лекарство от коммунизма». О сотрудничестве ЦРУ с движением «Нурджулар», с которым, как считается, связана группа Гюлена, рассказывается и в вышедших в конце 2010 года в Турции мемуарах Османа Нури Гюндеша «Непосредственный свидетель переворотов и анархии». Гюндеш был главным советником разведки при премьер-министре Турции в 1993–1997 годах Тансу Чиллер и очень хорошо осведомлен о тогдашней ситуации. По его словам, «в открываемых школах, в особенности в тюркских республиках, община Гюлена содержала американских агентов ЦРУ с дипломатическими паспортами в качестве преподавателей английского языка». Около 70 таких сотрудников работали в Узбекистане, 60 – в Киргизии и т.д.

К концу 1990-х годов наиболее значимым турецкое присутствие в сфере образования было в Узбекистане. В 1992–1999 годах в этой стране было открыто в общей сложности 65 турецко-узбекских школ и лицеев, в которых работали 300 преподавателей из Турции, примерно половина которых принадлежала к разным духовным и политическим организациям – «Нурджулар», «Рефах», «Турк учоги», «Бозкурты». В школах помимо изучения светских наук и иностранных языков учащихся приобщали к богослужебной практике и специфической форме одежды, характерной для религиозных мусульман. Более 2 тыс. узбекских студентов прошли обучение в турецких вузах. Однако после того как в 1999 году политические отношения двух стран резко ухудшились (в Турции проживал узбекский оппозиционер Мухаммад Салих, обвиненный в 1999 году в организации терактов, вторжения боевиков, покушения на президента и госпереворота в Узбекистане), турецкие учебные заведения были закрыты, а их преподаватели вместе с турецким атташе по культуре высланы из страны.

В Казахстане, по официальной информации Министерства образования республики, по состоянию на ноябрь 2010 года действуют 28 турецко-казахских лицеев, в том числе интернатного типа, открытых фондом «Катев» (созданным в 1997 году на основе соглашения между Казахстаном и Турцией 1992 года для координации работы учреждений образования с турецкой стороны), численность учеников которых приближается к 10 тыс. Как утверждает в процитированной выше статье Байрам Байлджи, фонд «Катев» полностью контролируется движением «Нурджулар». В марте 2008 года Комитет национальной безопасности Казахстана провел проверку одного из этих лицеев в городе Шымкент. В ходе проверки выяснилось, что турецкими преподавателями там велась среди учениц пропаганда идей Гюлена.

В республике действуют два турецко-казахских вуза – Университет имени Сулеймана Демиреля (Алматы) и Международный казахско-турецкий университет имени Ходжи Ахмеда Ясави (Алматы, филиалы в Кентау и Чимкенте), причем второй, заложенный в начале 1990-х при участии Демиреля и являющийся крупнейшим высшим учебным заведением в целом в Центральной Азии, также контролируется фондом «Катев» (информация с сайта фонда www.katev.kz). Этим же фондом созданы Жамбылский казахско-турецкий учетно-экономический колледж в городе Тараз и международная школа «Нур-Орда» в Усть-Каменогорске. Кроме того, турками открыт образовательный центр «Достык» в Астане. По официальным данным Министерства образовании Казахстана, с 1992 года по октябрь 2010 года в вузы Турции по договорам с этой страной было направлено на бесплатное обучение 2549 студентов, из которых 1051 уже вернулись домой. Однако на фоне иных существующих в республике учебных заведений роль турецких не столь велика.

Гораздо выше влияние турецких учебных заведений в прочих республиках Центральной Азии, где система собственного образования находится в упадке и не дотягивает до мировых стандартов.

В Киргизии действует образовательная турецкая сеть «Себат», которой, как сообщил 17 февраля с.г. радио «Азаттык» директор киргизского филиала «Себат» Орхан Инанд, принадлежит 21 образовательное учреждение, в которых обучаются 8400 мальчиков и девочек и уже прошло обучение около 8 тыс. 9 октября 2008 года депутат парламента Киргизии (а ныне – президент) Роза Отунбаева поинтересовалась у главы парламентской комиссии по изучению религиозной ситуации в стране Рашида Тагаева, как он относится к тому, что «в Кыргызстане действует образовательное учреждение «Себат», руководителя которого – Фетхуллу Гюлена – изгнали из Турции за радикальные религиозные взгляды».

В столице страны Бишкеке действуют два турецких вуза – Киргизско-турецкий университет «Манас» и Международный университет «Ататюрк Ала-Тоо», значительную часть студентов которых составляют выпускники турецко-киргизских лицеев. Примечательно, что, хотя университет «Манас» открыт еще в 1997 году, турецкая сторона продолжает финансировать его и поныне. Так, 3 февраля с.г. во время визита в Киргизию премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган заверил, что «правительство Турции и дальше будет вкладывать средства в его развитие». Речь идет о десятках миллионов долларов. С 1992 года по настоящее время в вузах Турции прошло обучение около 3 тыс. киргизских студентов.

В Туркмении, как отметил 30 марта с.г. в публикации на сайте «Время Востока» эксперт киргизского Института стратегического анализа и прогноза Евгений Менц, «с 1993 года успешно работает турецкий образовательный центр «Башкент», под эгидой которого на территории страны действуют 13 средних и 5 начальных туркмено-турецких школ», в которых трудятся около 300 преподавателей из Турции. Менц пишет, что «образовательный центр «Башкент» спонсируется в основном турецкими неправительственными и гуманитарными организациями, за которыми, по некоторым данным, стоит небезызвестная религиозная организация «Нурджулар» (аналогичная информация сообщалась в 2001 году в публикации в бакинской газете «Эхо»). В турецких вузах, как отметил в ноябре 2010 года президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов, проходят обучение 2260 туркменских студентов.

Наименее заметно присутствие турецких лицеев в Таджикистане. В апреле 2009 года, когда их руководство устроило «день открытых дверей» для местных СМИ, подобных учебных заведений насчитывалось всего шесть. Однако на уровне прочих педагогических учреждений страны они позиционируются как элитарные, ориентированные на детей представителей местной власти и бизнеса.

В турецких школах в Центральной Азии получают образование в настоящее время десятки тысяч учащихся. Далеко не последнюю роль в этом играет обучение там турецкому и английскому языкам и возможность далее поступить в вузы Турции и стран Запада, а затем найти престижную работу на родине или за границей. Но сколько из них в процессе обучения (последнее время переводимого на платную основу) проникнутся идеями, исподволь внушаемыми преподавателями, – сказать сложно, так что влияние турецких проповедников на будущую власть региона не столь однозначно, как может показаться на первый взгляд.