Марат Былов
Власти среднеазиатских республик не хотят дожидаться, когда исламистские движения поднимутся во весь рост.
Фото Reuters
Руководство республик Средней Азии в последние дни все чаще предупреждает об угрозе исламистского переворота в своих странах.
22 января на заседании Совета обороны Киргизии президент Роза Отунбаева призвала «принять адекватные и превентивные действия против деятельности и экстремистских идей общественных объединений, некоторых политических партий, раскалывающих единство народа Кыргызстана и ведущих к дестабилизации обстановки в стране». 1 февраля в городе Оше состоялось совещание, посвященное реализации решений этого заседания. Как сообщает официальный сайт президента Киргизии, «перед началом совещания участникам был продемонстрирован фильм о терроризме и религиозном экстремизме, о разрушительности радикальных течений, желающих расколоть общество и посеять нетерпимость». После демонстрации фильма Отунбаева заявила: «Угрозы нашей безопасности набирают силу, о чем свидетельствуют кадры только что просмотренного нами фильма... Религиозный экстремизм и терроризм следует сегодня рассматривать как политические явления, несущие в себе угрозу государственности, общественно-политическим устоям страны». По ее словам, в последнее время люди все больше «идут к различным религиозно-экстремистским группам в поисках справедливости и правды», а те «используют их в своих деструктивных целях, делая из них экстремистов или террористов, готовых уже с оружием в руках бороться против своего государства». В качестве примера президент упомянула ваххабитов, Партию исламского освобождения (Хизб ут-Тахрир аль-Ислами), а также проникших на территорию Киргизии из соседней республики «Акрамию» и «Исламское движение Узбекистана». Как отметила Отунбаева, «наши границы остаются прозрачными для проникновения, особенно на юге республики. Судя по имеющейся информации, есть и такие, которые прибывают с прямой целью дестабилизации обстановки и попыток изменения конституционного строя в нашей республике... они позволяют себе строить планы... построения на ее месте средневекового исламского халифата».
С аналогичными заявлениями выступил 10 февраля на заседании Совета безопасности Таджикистана президент Эмомали Рахмон, обративший внимание силовых министров на «деятельность руководителей и членов незаконных религиозных экстремистских течений и движений в районах Раштской долины, Согдийской области, некоторых городах и районах Хатлонской области, а также городе Душанбе, районах Рудаки, Вахдат и Гиссар, цель и задачи которых заключаются в насильственном изменении конституционного строя страны». По его словам, «для реализации своих преступных целей представители экстремистских группировок под маской изучения религиозных учений привлекают подростков и молодежь... подчиняют их себе и используют для реализации своих нечистых целей».
И Отунбаева, и Рахмон связывают угрозу межнациональных столкновений c деятельностью некоторых имамов. По словам Рахмона, «некоторые мечети превращаются в трибуну пропаганды экстремистских идей и привлечения молодежи к радикальным группировкам... события в Раштском районе (в октябре 2010 года там впервые за много лет проявилось крупное бандформирование. – «НГР») начались именно в таких мечетях». Отунбаева указала на ряд случаев, когда настоятели мечетей вербовали молодежь в ряды экстремистов (имам мечети «Бадир» в Оше Халилилло Тешебаев, задержанный с поличным 6 декабря 2010 года) или даже состояли в их рядах (имам мечети «Маджрум-Тал» в Оше Фархад Нурматов, возглавлявший вооруженную группу исламистов, ликвидированную 29 ноября 2010 года). Обращает на себя внимание, что речь идет об Оше, где в июне 2010 года произошла чудовищная по жестокости резня местных узбеков. Как позже сообщила местная пресса, «ряд имамов и религиозных лидеров в мечетях Ноокатского, Кара-Суйского районов и города Ош оказались в числе подстрекателей трагических межэтнических столкновений». В связи с этим в декабре 2010 года Духовное управление мусульман Киргизии сменило имамов в 11 из 53 мечетей Оша, при этом шесть из них были уволены «за пропаганду нетрадиционного ислама».
Первым шагом к возвращению контроля за ситуацией и в Таджикистане, и в Киргизии стала объявленная в начале с.г. обязательная переаттестация всех действующих имамов, работников муфтиятов, казыятов, мечетей и медресе, по сути, превратившаяся в масштабную кадровую чистку в рядах духовенства. Так, в Киргизии 1 января все числящееся в составе муфтията духовенство (а это более 2 тыс. человек) до подведения итогов переаттестации было переведено в статус исполняющих обязанности. 20 января первый заместитель верховного муфтия Киргизии Убайдилла Сарыбаев заявил: «На первом этапе переаттестацию прошли четыре заместителя верховного муфтия и девять казыев. Прошедшие аттестацию духовные служители уже утверждены на занимаемых должностях. Затем аттестацию пройдут руководители районных мечетей. Третий этап предусматривает проверку имамов средних и малых мечетей. Духовные служители, не прошедшие аттестацию, будут отстранены от занимаемой должности или направлены на обучение». Об отстраненных от службы имамах в Киргизии пока ничего не сообщалось, но есть данные по Таджикистану, где аналогичная переаттестация комитетом по делам религии при правительстве страны длилась с сентября по декабрь 2010 года. Как сообщило журналистам 10 января руководство комитета, экзамен прошли 242 имама, 26 имамов и 2 главных городских имама провалили экзамен и были отстранены от занимаемых должностей, 30 имамов экзамен просто проигнорировали.
Переаттестация духовенства сопровождалась проверкой регистрации мечетей, при ее отсутствии культовые здания закрывали. В одном только Дарвазском районе Горно-Бадахшанской области в ноябре 2010 года было закрыто 28 нелегальных мечетей. В целом же количество нелегально действующих мечетей в стране президент Рахмон 10 февраля оценил в 1250. Стоит добавить, что в январе власти Таджикистана опубликовали ряд распоряжений, ограничивших время традиционных пятничных проповедей в мечетях до 15 минут и указав для имамов лишь 52 возможные темы для бесед с прихожанами. Очевидно, что это делается для минимизации воздействия духовенства на верующих.
«Сворачивается» обучение молодежи в исламских вузах Пакистана, Ирана, Саудовской Аравии, Египта и других стран. В Таджикистан в конце прошлого года из этих стран усилиями МИДа было возвращено 1558 студентов, впрочем, как отметил 10 февраля президент Рахмон, там по-прежнему еще учатся 2138 юношей, которых предстоит вернуть. Слушателей устраивают в отечественные медресе. К аналогичным мерам 28 января призвал, приведя в пример Таджикистан, глава представительства республиканской госкомиссии по делам религии Киргизии Курбанали Узаков. По его словам, «было бы хорошо в такое время, когда религиозный экстремизм угрожает безопасности нашего государства, запретить обучение молодежи за рубежом». Обучение исламу в школах, введенное в Таджикистане в сентябре 2010 года, теперь отменили – 26 января соответствующий приказ подписал министр образования Таджикистана.
Особую озабоченность у властей Таджикистана, судя по всему, вызывает Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), единственная легально существующая в Средней Азии исламская партия, насчитывающая 40 тыс. чел. и имеющая депутатов в парламенте. 28 января под давлением властей заявил об уходе с поста имам-хатыба мечети «Мухаммадия» в поселке Вахдатского района Эшони Нуриддин Тураджонзода, на чьи пятничные проповеди съезжались тысячи людей со всей страны. Эшони Нуриддин – виднейший оппозиционер правящему режиму в среде духовенства, а его младший брат Ходжи Акбар Тураджонзода в 1990-е годы был одним из организаторов и первым заместителем председателя ПИВТ. В свою очередь, председатель ПИВТ Мухиддин Кабири на Международной исламской конференции в Тегеране 20 февраля встретился с духовным лидером Исламской Республики Иран аятоллой Али Хаменеи. В ходе этой встречи, как сообщили журналистам в штаб-квартире ПИВТ в Душанбе, аятолла Хаменеи высказался по поводу последних событий в арабских странах и «подчеркнул, что только враги ислама создают видимость и пропагандируют, что эти события никак не связаны с исламской религией, в то время как ислам был и остается путеводителем этих протестов». Обжигающее дыхание революции под исламистскими знаменами доносится до Средней Азии, которая, в свою очередь, ближе к России, чем мятежная Африка.
