Из синагоги – в Кнессет

Религиозные партии все еще занимают незначительное количество мест в Кнессете.
Фото Reuters

Война, продолжающаяся третью неделю в секторе Газа, поставила под угрозу дату проведения досрочных выборов в израильский парламент – Кнессет 18-го созыва. Выборы назначены на 10 февраля, однако в политической системе Израиля все громче звучат голоса, призывающие к переносу выборов на более поздний срок. Тем не менее на данный момент параллельно с войной продолжается предвыборная кампания, в том числе в религиозном секторе.

Политический мир израильских религиозных партий делится на ультраортодоксальное направление и партии, относящиеся к сектору религиозного сионизма.

На протяжении многих лет ультраортодоксальные партии Израиля делились по этническому признаку. Блок «Яхадут ха-Тора» («Еврейство Торы»), состоящий из двух партий – «Агудат Исраэль» и «Дегель ха-Тора», представляет ультраортодоксов – выходцев из европейских стран. Этот блок представлен в нынешнем Кнессете шестью депутатами – тремя от «Агудат Исраэль» и тремя от «Дегель ха-Тора» – и, в свою очередь, представляет два непримиримых лагеря ортодоксального мира – хасидов и «митнагдим», представителей так называемого литовского направления.

Эти две партии объединились в блок в 1992 году перед выборами в Кнессет 13-го созыва и с тех пор баллотируются единым списком. Несмотря на кажущееся сходство, существуют серьезные внутренние противоречия внутри этого блока. Достаточно сказать, что еще за два дня до подачи списка в Центризбирком партии заявляли о решении расторгнуть союз и идти двумя самостоятельными списками. Причиной очередного раскола в ультраортодоксальном блоке стало требование «Дегель ха-Тора» получить шестое место в объединенном списке. Это место традиционно отдавалось всегда представителю хасидов из местечка Бельцы в «Агудат Исраэль». Однако на сей раз «Дегель ха-Тора» потребовал изменения этой традиции. Лишь в последний момент ашкеназские ультраортодоксы заявили об окончательном решении баллотироваться единым списком.

На фоне бесконечных распрей в мире европейских ультраортодоксов, в партии ШАС, представляющей сефардов (выходцев с Востока), царит по крайней мере внешнее единство. Духовный лидер партии раввин Овадья Йосеф вместе с политическим главой партии Эли Ишаем составляют список кандидатов в Кнессет, и если есть противоречия внутри партии, то они, как правило, скрыты от рядовых израильтян.

«Яхадут ха-Тора» и ШАС разнятся помимо всего прочего и своим отношением к Государству Израиль и его институтам. Достаточно сказать, что ашкеназские ультраортодоксы никогда не занимали министерских постов, ограничиваясь портфелями замминистров и руководителей ключевых комиссий, в частности финансовой комиссии Кнессета. Предствители ШАС, в свою очередь, охотно занимали министерские посты. В частности, лидер партии Эли Ишай занимает в нынешнем правительстве весьма влиятельный пост министра промышленности и торговли.

С точки зрения политической программы обе партии позиционируют себя как движения «социального толка», иными словами, заботящиеся о малоимущих слоях населения, к которым относится большая часть их электората. Это позволяет ультраортодоксальным депутатам, используя коалиционную систему правления в Израиле, выдвигать разнообразные финансовые требования в ходе переговоров с правительством и маневрировать между крупными партиями, расходящимися в первую очередь по вопросам внешней политики и безопасности. Достаточно сказать, что с момента своего основания в 1984 году партия ШАС участвовала практически во всех правительствах, хотя ее естественным предпочтением является коалиция во главе с правой партией «Ликуд».

ШАС в Кнессете 17-го созыва имеет 11 мандатов и, судя по опросам общественного мнения, сохранит свой электоральный запас и после выборов. А рекордным для ортодоксов-сефардов стали выборы в Кнессет 15-го созыва в 1999 году, когда они набрали 17 мандатов.

Но если в ультраортодоксальном мире раскол и противоречия видны, как правило, только глубоко и хорошо посвященным в этот мир людям, то происходящее в секторе религиозного сионизма хорошо видно и широко освещается в израильских СМИ. В первую очередь это объясняется тем, что в отличие от ультраортодоксов большинство представителей «вязаных кип» (такой головной убор носят религиозные сионисты) не только работают и служат в армии, но и занимают видное место в обществе и политике. В отдельных элитарных частях Армии обороны Израиля религиозная молодежь составляет более 50%.

Настоящий кризис во взаимоотношениях между религиозным сионизмом и мейнстримом израильского общества вспыхнул в 2005 году, во время одностороннего отступления Израиля из сектора Газа, сопровождавшегося разрушением еврейских поселений. После этого в среде религиозных сионистов впервые всерьез зазвучали голоса о «размежевании с государством» (непризыве в армию, неучастии в выборах). Достаточно сказать, что в некоторых синагогах прекратили читать по субботам молитву за благополучие государства, а также специальные праздничные молитвы в День независимости Израиля. «Государство нас предало, нет никакой причины, чтобы мы сохраняли верность государству», – заявил в беседе со мной житель одного из поселений в Иудее и Самарии (Западный берег реки Иордан).

Однако раскол произошел не только между религиозными сионистами и государством, но и внутри движения. В то время как мейнстримная часть этого направления, представленная до недавнего времени Национально-религиозной партией (МАФДАЛ), стремилась к сохранению интеграции в израильское общество и его политические институты, радикалы все громче говорили о сепарации.

На политической карте Израиля эти силы представлены тремя крупными блоками. На крайне радикальном фланге находятся последователи покойного раввина Меира Каханэ. Несмотря на то что его движение КАХ в 1994 году объявлено вне закона, партии, представляющие его идеологию (депортация арабов и создание общества, живущего по иудейским законам), перед каждыми выборами в Кнессет выдвигают свою кандидатуру. На предстоящих выборах этот фланг представлен партией «Эрец-Исраэль шелану» («Наша Земля Израиля»). До сих пор им не удавалось пройти электоральный барьер, и если исходить из предвыборных опросов, этот провал повторится и на сей раз.

Чуть более умеренные круги представлены двумя основными партиями – МАФДАЛ и блоком Национальное единство. Если первая партия делает упор на еврейском воспитании и сохранении ценностей иудаизма в израильском обществе, то вторая уделяет особое внимание целостности Земли Израиля.

Перед последними выборами была предпринята попытка объединить эти две силы под одной крышей, получившей название партии «Еврейский дом». Во имя этого МАФДАЛ отказался от своего имени, ставшего брендом, а Национальное единство – от приоритета территориального вопроса в программе партии. Однако, как это часто бывает в Израиле, борьба за кресла победила идеологию. Не сумев договориться о распределении мест в предвыборном списке, несостоявшиеся партнеры разошлись по своим изначальным «квартирам». В «Еврейском доме» остались представители недавнего МАФДАЛ, а депутаты «Национального единства» либо вообще покинули политику, как это сделал один из наиболее известных людей в религиозном сионизме – раввин Ицхак Леви, или пытаются найти место в предвыборных списках иных партий (как один из лидеров «Национального единства» Эфи Эйтам), или остаются в «Национальном единстве».

Любопытно отметить: несмотря на то что электоральный потенциал религиозных сионистов оценивается почти в 10 мандатов, по последним опросам общественного мнения, лишь одна из них (либо «Еврейский дом», либо «Национальное единство») преодолевает электоральный барьер, который обеспечит им лишь два мандата. Специалисты объясняют это не только разобщенностью национально-религиозного лагеря, но и намерением большой части избирателей голосовать за общеизраильские партии. Тем не менее религиозные партии и избиратели будут играть важную роль при формировании любой правительственной коалиции после выборов.

Иерусалим