Что же такое настоящее правосудие?

После прочтения статьи адвоката, доктора юридических наук Константина Скловского "В интересах частного лица" остается странное впечатление, будто ее писали два разных человека, мнения которых о правосудии диаметрально противоположны. С одной стороны, автор высказывает несколько прекрасных и разумных мыслей, с которыми нельзя не согласиться: например, о том, что "цивилизация суда невозможна без централизации", что "из всех государственных функций лишь правосудие не может усиливаться без возрастания активности и свободы человека", а признание приоритета государства в лице прокурора перед отдельным человеком в сфере правосудия автоматически превращает последнего "из защитника своих прав в жалобщика".

Однако предметом настоящей статьи будут совсем другие идеи, с которыми мы совершенно не согласны, более того, считаем их предельно вредоносными для правосудия. Нам кажется, основополагающим заблуждением автора является отождествление настоящего правосудия с поиском истины в суде. Современный подход к этой проблеме резко отличается от провозглашенного в ГПК РСФСР (образца 1964 г.) принципа объективной истины, в соответствии с которым суд и до сего дня обязан, не ограничиваясь представленными ему материалами, объяснениями и ссылками на конкретные нормы материального права, принимать все меры для всестороннего, полного и объективного выяснения действительных обстоятельств дела. Если следовать такой логике, то суд - это храм, в котором особым образом посвященные жрецы при помощи некоего священнодейства находят истину в последней инстанции, а судья - это непогрешимый и неподкупный носитель сакральной тайны, напрямую общающийся с богами и сам почти из этого же сонма. Такой взгляд был весьма характерен для Средневековья, как, впрочем, и для советской эпохи, и до сих пор, как мы видим, сохранился в неизменном виде не только в законе "времен очаковских и покоренья Крыма", но и в некоторых головах, в среде которых еще долго будут жить патерналистские представления о заботливом государстве, которое накормит и оденет, даст жилье и пенсию, выучит и вылечит, а при необходимости и рассудит┘ Но, несмотря на то что судейская мантия и парик - атрибуты этого же спектакля, весь цивилизованный мир давно уже понял, что судья - обычный человек, со всеми присущими и ему человеческими достоинствами и недостатками, по воле жизненных обстоятельств (или просто случая!) оказавшийся на этой государственной должности, и заниматься поисками истины он просто не в состоянии. При состязательном судопроизводстве априорно признается, что задача суда заключается только в том, чтобы беспристрастно и объективно оценить, у какой из двух тяжущихся сторон доводы более весомы и убедительны. Особенно выпукло это проявляется в суде присяжных. Недаром богиня правосудия Фемида изображается с весами (на которые, как камешки, кладутся аргументы сторон), мечом в руках и с завязанными глазами. Только при такой идеологии защита и обвинение абсолютно равноправны. К слову сказать: еще одна отличная мысль К.Скловского - о возможности введения присяжных в гражданский (в том числе арбитражный) процесс. Но, ей-богу же, у нас в голове не укладывается, как можно совместить эту идею с "настоящим правосудием" в понимании автора.

Странно выглядит утверждение о том, что сегодня "оценка работы судьи зависит прежде всего от того, сколько его решений отменено". К сожалению, никто так работу судьи не оценивает: отменяли его решения или нет - на его служебном положении и личном самочувствии это никак не сказывается. Отсеивающий лучших судей фильтр заключается на самом деле совсем не в отчетности. Их вытесняет при помощи механизмов корпоративной солидарности "агрессивно-послушное большинство", для которого само их существование - как кость в горле. Об этом, наверное, весьма подробно мог бы рассказать московский судья Сергей Пашин. Если же всерьез говорить о действительно объективной оценке качества работы конкретного судьи, то, на наш взгляд, никакого другого механизма, кроме количества отмененных (измененных) его решений, даже и придумать невозможно. Было бы интересно поглядеть, как можно хоть что-нибудь оценить (не впадая в ересь необъективности и произвола), не пользуясь при этом количественными критериями.

Совершенно поразителен, более того, юридически абсурден пассаж о механизме, враждебном "свежей мысли, сколько-нибудь неординарному подходу к делу" и постоянно возвращающем правосудие к "бессмысленным усредненным (выделено нами. - С.Е., Е.С.) решениям". Если дать себе труд хоть минуту сосредоточенно подумать, то станет ясным, что никакой свежей мысли у судьи в принципе быть не может, и только при этом важнейшем условии возможно судопроизводство, приближающееся к идеальному. У судьи есть нормы права, есть процессуальные нормы, и его важнейшая или даже единственная задача - правильно их применять и скрупулезно следовать их требованиям. Точно так же любой юрист, для которого принцип единообразного исполнения законов - альфа и омега судебного процесса, никогда не назовет бессмысленными "усредненные решения".

Своеобразно понимает автор и так называемое юридическое творчество. Мы-то думали, что это самое "творчество" исчерпывается добротно написанными законами. Ан нет, оказывается, и судья должен творить, и судья должен быть талантливым и принимать "смелые решения", которые, правда, потом отменят┘ но это потом. Но ведь если вышестоящая инстанция отменяет "смелое" решение судьи, значит, оно было неправовым. А за этим неправовым решением - люди и их судьбы. Не слишком ли дорого стоит эта судейская смелость за чужой счет?

Насчет наказаний. Думаем, тут не должно быть двух мнений: безусловно, судей, достаточно часто выносящих отменяемые (т.е. неправовые) решения, надо наказывать, как, впрочем, и прокуроров, которые не смогли отстоять свое обвинительное заключение в судебном заседании - ведь и за этим почти всегда стоят исковерканные жизни и изломанные судьбы людей. Исходя из этого, мы уже давно предлагали ввести механизм ежегодной ротации (замены, отстранения от должности - называйте как хотите) трех-пяти судей общей юрисдикции и двух-трех судей арбитражных судов в каждом субъекте РФ. И здесь количество отмененных решений по итогам года должно быть критерием для отстранения от должности. Понятно, что каждый судья будет даже на подсознательном уровне стараться соблюсти максимально возможную стерильность своей работы. Этот защитный механизм особенно важен сейчас, так как сложившиеся традиции кураторства, когда каждый судья знает, кто из судей высшей инстанции персонально будет готовить и представлять пересматриваемое дело, отнюдь не способствуют действительно объективному, беспристрастному и сугубо правовому судебному вердикту. Естественно, здесь потребуются соответствующие изменения в процессуальных законах и в законах о судебной системе, о статусе судей и о судейском сообществе, однако это уже отдельная тема.

Ну и, наконец, последнее - о порядке назначения судей. Согласно мысли автора, "нужно перенести окончательный выбор кандидатуры как можно выше. Для этого имеет смысл передавать президенту представления на должности судей в числе большем, чем имеется вакансий┘". Доводя до абсурда: мировых судей (а уж районных точно!) должен не только назначать, но и выбирать (?!) президент. Почему-то не удивляет уважаемого доктора юриспруденции и не вызывает у него протеста, что сегодня все назначения судей (кроме Верховного, Высшего Арбитражного и Конституционного судов) - административные, т.е. судью назначают, как любого чиновника исполнительной власти от милиционера до министра, а ведь судебная власть - совсем не исполнительная. И давным-давно пришла пора назначать их по конкурсу и только по конкурсу, так, чтобы претендент, отвечающий оговоренным формальным критериям (юридическое образование, возраст, стаж соответствующей работы и т.д.) соревновался по заранее известным правилам с другими такими же претендентами и в случае победы становился судьей, а президент его назначением только "удостоверял" эту победу. Как организовать этот процесс - дело техническое, а вот принять политическое решение надо незамедлительно. Тогда уж точно будет обеспечен целенаправленный положительный отбор, о необходимости которого наши с К.Скловским мнения полностью совпадают.