Когда слона выдают за мышь

ЕЩЕ в пору мятежной юности, протекшей в эпоху исторического материализма, я стяжал клеймо "несознательного контрреволюционера". От чтения текстов, трактующих о революционных материях, я и теперь воздерживаюсь, но целую полосу (!) доктора экономических наук Юрия Корякина "Дерегулирование - революционный процесс в энергетике" - прочитал по профессиональной обязанности. Тем более что в настоящее время власти рассматривают очередную "Энергетическую стратегию" - за последние полтора десятка лет уже четвертый документ такого рода.

Беда в том, что текст Ю.Корякина очень бeллeтpиcтичeн. Например: "Запад, находясь в благоприятной энерготопливной ситуации, подошел к энергоисторической необходимости смотреть больше в глубь своей энергетики, осуществляя ее дерегулирование". Не понимаю, как Запад, импортирующий энергоресурсы и потому зависимый от их экспортеров, исчерпавший гидроэнергетический потенциал своих рек и вынужденный использовать энергию "мирного атома", морских приливов, ветра и т.п., плавно переходящий из одного энергетического кризиса в другой, может находиться в "благоприятной энерготопливной ситуации"?

Или: заявив, что США и другие развитые страны "приступили к кардинальным изменениям в организации электрических хозяйств", Ю.Корякин уже в следующем абзаце сообщает, что "переход США на энергореформацию, названную дерегулированием... задержался по сравнению с другими западными странами". Так все-таки "приступили" США или "задержались"? Думаю, что "задержались", - слишком свеж в памяти успех принятого законодательно в 1976 г. "Национального энергетического плана". Из сферы, особенно мне близкой (и для России более чем актуальной), отмечу, что в результате выполнения плана (разумеется, при активнейшем вмешательстве государства!) доля транспорта в расходной части топливно-энергетического баланса США была доведена с 26% в 1975 г. до 19,3% в 1990 г. (в РФ - более 30%). То же скорее всего касается и "других западных стран"; Ю.Корякин их почему-то даже не находит нужным назвать.

Но этого мало. Поучая, как России следует обойтись со своей энергетикой, и воздав хвалу АЭС, он безапелляционно заявляет: "среди возобновляемых источников - только ГЭС, но их водно-энергетический потенциал практически исчерпан". И такая беллетристика представляется уже чрезмерной.

РЕКИ РОССИИ: ГИДРОЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ

Россия вообще-то богата реками. Не будем обсуждать валовый гидроэнергетический потенциал как один из физических параметров водных ресурсов страны: полностью он все равно реализован быть не может (поэтому его еще называют "теоретическим"). Экономическое значение имеет технический потенциал. Эта величина вычисляется по проектным проработкам, в результате которых с учетом различных хозяйственных, социальных и иных пожеланий и перспектив задаются расположение гидроузлов на реках, подпорные отметки водохранилищ, мощность и выработка гидроэлектростанций.

Так вот, технический гидроэнергетический потенциал рек Российской Федерации составляет 1670 млрд. кВт.ч в год - столько энергии мы реально могли бы получать с помощью гидроэлектростанций. Эта величина, неизменно фигурирующая в отечественных и мировых оценках энергоресурсов, была исчислена в начале 60-х гг.; с тех пор для регионов, где потенциал пересчитывали, было получено его увеличение на 5-8%. Однако даже будучи заниженным, технический гидроэнергетический потенциал рек РФ более чем в 1,5 раза превышает выработку всех электростанций РСФСР в "пиковом" 1990 г. (она составила 1082 млрд. кВт.ч).

В нашей стране гидроэлектростанции утилизируют энергию в 167 млрд. кВт.ч в год. Это среднемноголетняя величина, в последние годы они вырабатывали несколько больше по причине сложившейся высокой водности. Заметим, что тем самым ежегодно гидроэлектростанции РФ сберегают около 50 млн. т условного топлива и около 110 млн. т атмосферного кислорода, предотвращают выбросы около 150 млн. т двуокиси углерода, около 2 млн. т окислов серы и азота.

Приведенные цифры показывают: наша страна настолько богата гидроэнергетическими ресурсами, что если вводить их в эксплуатацию, то топливная энергетика на многие десятилетия могла бы быть вообще свернута, она перестала бы выжигать атмосферный кислород и отравлять окружающую среду, а освободившееся топливо, будучи выброшено на рынок, позволило бы решить все финансовые проблемы нашего государства.

КАК РОЖДАЮТСЯ МИФЫ

Кроме валового и технического гидроэнергетического потенциала, есть еще понятие "экономически эффективного" потенциала. Это - фиктивная (не имеющая физического смысла) величина, определяемая бытующими в ведомственно-отраслевых кругах представлениями об "экономической эффективности" ГЭС как предприятия по производству электроэнергии. Ее сопоставляют с "заменяемой" тепловой электростанцией (ТЭС), причем в стоимость строительства и эксплуатации ГЭС включают затраты на подпорное сооружение (плотину) и водохранилище.

Но последнее не только аккумулирует потенциальную гидроэнергию, но и является вместилищем пресной воды (во многих местах дефицитной), средой, допускающей перемещение грузов с малым сопротивлением (судоходство), местом обитания рыб, отдыха людей и т.д. Эти свойства водохранилища помимо выработки электроэнергии открывают возможности для регулирования стока реки, водоснабжения, орошения, судоходства, рыболовства, рекреации и пр. ТЭС же речной сток не регулирует, глубоководного пути не создает, на ее территории едва ли появятся рыбы, а на дамбах золоотвала - отдыхающие в жаркий день горожане. Поэтому сопоставление ГЭС и ТЭС как альтернативных вариантов производства электроэнергии, мягко говоря, некорректно.

Но именно оно служит основой для определения экономически эффективного гидроэнергетического потенциала, с которым (помалкивая, разумеется, о его происхождении) проделывают удивительные фокусы.

Так, 10 лет назад "экономический" потенциал исчисляли в размере 852 млрд. кВт.ч в год (заметим в связи с обсуждаемым тезисом Ю.Корякина, что выработка действующих ГЭС составляет менее 20% этой величины).

Тогда себестоимость выработки электроэнергии на ГЭС была в среднем по Минэнерго СССР в 8-9 раз меньше, чем на ТЭС. В настоящее время из-за подорожания топлива (а у ГЭС "топливо" - бесплатное) разница в себестоимости выросла и составляет уже 12-13 раз. Казалось бы, в таких обстоятельствах те ГЭС, что считались ранее "неэкономичными", просто обязаны стать экономичными, отчего и экономический гидроэнергопотенциал должен был бы вырасти. Ан нет! Его теперь считают равным 600 млрд. кВт.ч. Слона-то - триллиона киловатт-часов в год - и не приметили! Но даже и от 600 млрд. кВт.ч в год выработка действующих ГЭС составляет лишь 27,8%.

Про высокую степень использования в РФ гидроэнергетического потенциала первым придумал не Ю.Корякин. Еще летом 1992 г. тогдашний замминистра топлива и энергетики РФ (а с момента образования РАО "ЕЭС России" - его президент) Анатолий Дьяков писал в журнале "Энергетическое строительство", что "экономический гидроэнергопотенциал на территории европейских районов использован уже на 60%, т.е. здесь он выбран почти весь". Отсюда, а не из экономико-статистических реалий, вытекает и нынешний тезис Ю.Корякина.

Но, во-первых, 60% - это не "почти весь" экономический гидроэнергопотенциал, а лишь немногим более половины.

Во-вторых, вспомнив, что экономический потенциал - фикция, заметим: от технического гидроэнергетического потенциала на европейской территории РФ используется лишь немногим более четверти. Так, совершенно не освоены богатейшие гидроэнергоресурсы бассейнов Онеги, Северной Двины, Мезени, Печоры, верхних Днепра и Западной Двины. Даже в бассейне Волги, где гидроэлектростанции используют в средний по водности год 38-39 млрд. кВт.ч энергии Волги и Камы, остаются нетронутыми гидроэнергоресурсы Оки, Унжи, Суры, Вятки, Белой, Уфы, Верхней Камы, Вишеры, Чусовой, Волги выше Иваньковского водохранилища - в сумме 14-15 млрд. кВт.ч в год. А ведь есть еще и менее значительные реки - вплоть до малых, которые тоже могли бы отдавать свою энергию на бытовые и хозяйственные нужды людей, сберегая органическое топливо и воздух.

Это - в европейской части РФ. А за Уральским хребтом в реках сосредоточены столь огромные гидроэнергетические ресурсы, что построенные там крупные ГЭС используют лишь около 8% их технически реализуемой части - то есть к освоению этих ресурсов там по-настоящему даже и не приступали.

* * *

Нелегко, говоря о слоне, "доказать", что он - мышь. К тому же дохлая и уже обглоданная. А о главном богатстве России, обильном и никогда не оскудевающем - ее реках и энергии их течения, - подобное "доказывают", и не только словом, но и делом. Так, на протяжении последних 10 лет Дальний Восток, регион с рекордной плотностью гидроэнергетических ресурсов, находится в состоянии перманентного энергетического кризиса. При этом как властям на месте и в Центре, так и руководству "Дальэнерго" и РАО "ЕЭС" прекрасно известно, что для решения всех энергетических проблем региона достаточно лишь достроить Бурейскую ГЭС (а ее водохранилище к тому же защищало бы от наводнений). И тем не менее... Может быть, кому-то выгоден энергетический кризис?