Этот беспокойный Аушев

"В последнее время президент Республики Ингушетия Руслан Аушев..." - так или примерно так начинаются статьи, вновь и вновь появляющиеся в уважаемой "НГ". Все они направлены против президента Республики Ингушетия.

Отвлеченно говоря, время хоть и непрерывная философская категория, но в пределах человеческой памяти оно дифференцируется по степени значимости содержащихся в ней событий. С точки зрения корреспондента ИТАР-ТАСС Владимира Гутнова, автора статьи "Не детская забава" (28.10.2000), "последнее время", к которому он обращается, обладает рядом "ценных" качеств. Во-первых, оно способно быть остро актуальным сегодня, сию минуту. Во-вторых, "последнее время" персонифицировано и имеет своего субъекта-носителя, в данном случае президента Ингушетии Руслана Аушева. Пренебрегая общепринятым этикетом в отношении к лицу подобного ранга, Гутнов без всяких оснований обвиняет Аушева в "тайных умыслах".

"В последнее время" Аушев пугает, считает корреспондент ИТАР-ТАСС, прежде всего своей динамичностью (что поделаешь, не старая партийная номенклатура), требовательностью (опять же, зачем всенародно), тем, что снова и снова напоминает о "своих" проблемах беженцев, то из Пригородного района РСО - Алания, то из Чеченской Республики. Выступал бы, как соседние президенты, тихо так: мол, решаем проблемы, и в целом все благополучно. Неважно, что обстановка в регионе давно перешла границу допустимого, - пора бы привыкнуть да притихнуть.

Можно с уверенностью утверждать, что журналист, пишущий о беженцах из Пригородного района Республики Северная Осетия - Алания, ни разу не был в "зоне". Более того, Гутнов очень далек от событий, из которых, на протяжении восьми лет (с октября 1992 г.) складывается жизнь беженцев-ингушей из Северной Осетии. В "зоне" все эти годы сохраняется жесткий, унижающий человеческое достоинство пропускной режим передвижения для жителей ингушской национальности, продолжают взрываться ингушские дома и пропадать люди. Этому бесчинству нет конца. И как же выглядит на фоне этого требование не говорить о том, что происходит?

Вместе с Министерством общего и высшего образования Северной Осетии Гутнов демонстрирует возмущение в адрес президента Аушева, который резко осудил осетинских учителей из села Куртат, отказавшихся учить ингушских детей. Известно, что и во вполне благополучных уголках Российской Федерации очень многие дети в этом году не пошли в школу по причине бедности. Но нигде не было случаев отказа со стороны учителей обучать детей в школах только потому, что они не той национальности. Что же, Аушев не вправе осуждать подобное противозаконное поведение?

Выражая беспокойство о судьбе школьников Куртата, которым отказано в праве учиться в своем полуразрушенном селе, Аушев тем самым, пишет Гутнов, использует "детскую карту" в своих целях. Хотелось бы услышать, в каких. Объяснить это журналист, вероятно, не смог. Умалчивает он и о том, что уже восемь лет интеллигенция Северной Осетии, в том числе и многие учителя, продолжает на деле поддерживать лозунг о "невозможности совместного проживания осетин и ингушей".

И совсем не забота о школьниках Пригородного района прочитывается в приводимом Гутновым высказывании министра общего и профессионального образования РСО - Алания Александра Черджиева. Его беспокоит то, что "руководство Ингушетии, с одной стороны, стремится насильно вытеснить беженцев в Северную Осетию, а с другой стороны, очевидно, от бессилия решить эту проблему, настаивает на якобы имеющей место в Северной Осетии дискриминации по национальному признаку". Сам того не подозревая, Черджиев охарактеризовал существующую на сегодня обстановку в Пригородном районе. И если это так, то зачем Аушеву "насильно вытеснять" беженцев-ингушей в свои дома, в Северную Осетию, если там все благополучно? Может быть, наоборот, беженцев вытесняют как раз оттуда?

Среди беженцев, постоянно мигрирующих из Осетии в Ингушетию и обратно, сегодня немало тех, кому 70 и более лет и которые хорошо помнят депортацию 1944 г. из этого же района. Помнят они и возвращение в 1957 г., которое происходило по-своему не менее трагично, чем выселение. Вынужденные постоянные переезды из Северной Осетии в Ингушетию и обратно измотали народ вконец. Об этом который год твердит Руслан Аушев. Едут в Ингушетию за продовольствием или в надежде где-то подработать. Нередко едут просто из страха одиночества, из страха за свою жизнь и за жизнь близких - ведь иной раз на целой улице многие годы живут по два, три человека. Потом вновь возвращаются в "зону". "Зона" она и есть "зона", нет там сегодня жизни, но есть сила, приковывающая тебя к этой земле, сила, которую питает чувство близости родных могил. А эта сила стократ сильнее, чем любой страх. Можно не считаться с мнением Аушева, но не считаться с волей народа - политически недальновидно.

Целенаправленное сохранение условий, в которых нормальная жизнь будет казаться мечтой, - это ли не политика вытеснения ингушей из Пригородного района Северной Осетии? На эти и другие обстоятельства, связанные с проблемами Пригородного района, и призывает обратить внимание Руслан Аушев.

Малым народам не меньше нужно сильное, справедливое и мудрое Российское государство, чем любым другим. За южными рубежами Российской Федерации - Северным Кавказом - закрепилась репутация проблемного региона. Одна из причин этого заключается в том, что на протяжении многих десятков лет игнорировался этнонациональный фактор как компонент государственной политики. Проводившаяся на протяжении многих десятков лет политика "кнута и пряника", "разделяй и властвуй", политика изоляционизма как социокультурного, так и политико-экономического, не дала позитивного результата. Давно пора пересмотреть политическое и социокультурное отношение к народам Северного Кавказа и перейти к конкретному диалогу. Только объединившись, народы смогут обрести благополучие в своем доме - России.