Откуда-то из глубины звучит мелодия простая. Александр Трифонов. Виолончель. 2022 |
Вагончик с горочки пустили,
и он поплыл
с поэтами из тыла или
в глубокий тыл.
Там не указано куда он,
в ад или в рай.
На первый взгляд все так
и надо…
Вся жизнь – трамвай.
У машиниста взгляд отличный
от остальных.
Земля – ночная электричка.
Тыдых-тыдых…
Далеким светом тьму пронзая,
летит вперед.
Минут пятнадцать –
Узловая –
стоим, народ.
Сосиски, Ролтон, сигареты
и лимонад.
Куда вы едете, поэты,
в рай или в ад?
Ответа нет на это, ибо
наш машинист,
что ни спроси, молчит
как рыба,
душою чист.
Бывает в тамбуре нечасто
лишь ты и дым.
И все становится так ясно.
Тыдым-тыдым…
* * *
Фундамент мира строил
мастер
непревзойденный – мир стоит.
Он взял бумагу и фломастер
и набросал конечный вид.
И выковал из лучшей стали
строительные инструменты.
Надел рабочие сандалии
и выдал сам себе патенты
на смелые изобретения.
Бесценные материалы
использовал при сотворении:
живые камни и металлы,
живой огонь, живую воду.
По неустойчивой стремянке
он поднимался к небосводу
с эмалью, булькающей
в банке.
Спускался медленно обратно,
хватал ножовку и стамеску
и строил Землю поэтапно
от перелеска к перелеску.
Когда закончил океаны
и разбросал как зерна звезды,
пустые вывернул карманы
комбинезона. Было поздно.
Присел и выдохнул устало,
и посмотрел по сторонам –
вон там бы краской
не мешало
пройтись повторно и вон там.
И не забыть расставить горы
и скалы вровень с облаками.
Включил ночник,
задернул шторы
и до утра забылся снами.
* * *
Идти за банкой кабачков
мне в это утро не хотелось,
но: «Не люблю, – сказал, –
сачков» –
мне дед, и лень куда-то делась.
И я молчком за ним в гараж
пошел, зевая, сзади где-то.
И он сказал: «Ты как не наш,
не гайдуковский в это лето.
И не куницынский, другой
какой-то мальчик…»
Безотчетно
я что-то пнул одной ногой,
другой запнулся обо что-то.
Мы добрели до гаража,
и дед вручил мне гордо банку
последнюю. Едва дыша,
ее схватил я спозаранку.
Неаккуратно выходя,
я зацепился за порожек –
и банка вдребезги моя,
и небо утреннее тоже,
и лета странного того
остаток вслед за банкой
этой…
И ужас взгляда моего
навек остался без ответа…
* * *
Откуда-то из глубины
звучит мелодия простая…
Грущу, портфолио весны
без настроения листая.
Давно не пишутся стихи
хорошие, как всё вначале.
А те, что пишутся, плохи
и не спасают от печали.
От одиночества внутри
и одиночества снаружи.
Поэты, что ни говори
нужны, а им никто не нужен.
* * *
Все мельчает – и люди и реки.
А вначале, как сон глубоки,
и шумеры и древние греки
не вмещались в четыре
строки.
И поэтому я продолжаю
измерять высоту со двора
обнаженного неба стрижами,
и за мною бежит детвора.
Алюминиевых лодок качели
с рыбаками, на якоре встав,
неподвластны речному
теченью.
Так и выглядит вечность –
я прав.
Я за ними давно наблюдаю
и за ней наблюдаю давно –
серебристая рыбка такая,
по ночам заплывает в окно.
На рассвете она уплывает,
сходит сна голубая вода.
Золотистая рыбка такая.
Не ловите ее никогда.
комментарии(0)