У нас в Византии

Сады обильны. А дворцы огромны. Алексей Боголюбов. Константинополь. 1860-е. Частное собрание

* * *

Ромейцы ныне недовольны –

Растут налоги, дорог хлеб,

Повсюду донимают войны,

Очередной указ нелеп.

Протопатрикий пьет безбожно.

Помпезна церковь…Где же Бог?

И на душе опять тревожно,

И лавку разорит налог.

Бюрократической махине

Едва ли противостоишь.

И – позавидуешь машине,

Поскольку зря перегоришь.

Но виноградники ликуют,

И снова солнечна стезя.

Соблазнов много существует,

Но отрицать дары нельзя.

Не в церкви Бог, а в наших

душах.

Иконы строгие глядят.

Матросы не видали суши

Уже который год подряд.

Волна в порту качает башни –

Столь грандиозны корабли.

И тихо канет день вчерашний

В копилку будущей земли.

Мы, ромейцы

Павлины возле трона

Басилевса

златые с изумрудным острым

взглядом.

Все во дворце богато –

справа, слева.

Вид из дворца всегда предстанет

садом.

А жизнь, по сути, сумма

разных улиц,

иные кривоваты – ну так

что же?

Дома включают дураков

и умниц,

а комнаты – столы, одежду,

ложе.

Механика в почете. И поэзия.

протопатрикий пьет вино

по пятницам,

считая: раз в неделю – так

полезнее,

к тому ж никто не скажет –

этот пьяница.

Сады обильны. А дворцы

огромны.

Теологические споры на базаре

тяжелые – как будто

тащим бревна,

не задавили б – спор ветвист

в угаре,

в угаре иль в азарте.

Небо пышно.

И ткутся ткани.

Множество усилий.

А жизнь проходит все-таки

неслышно,

и кто поверит – мы, ромейцы,

были?

И кто узнает, как мы воевали,

любили, верили и пировали,

коль все уйдет в златые

вертикали,

они нематерьяльны –

так уж вышло...

Византийский ангел

Византийский ангел

распростер

Крылья над империей сияющей.

А реальность вряд ли первый

сорт –

На земле всегда реальность

та еще.

Тающий для Византии свет,

Низведенье чуда

к матерьяльному:

А ему-то оправданья нет,

Как реченью плоскому,

банальному.

На базаре богословский спор,

Позабыты птица, хлеб

в корзинах.

Низкой жизни ежедневный

сор

Ведь в небесных не нуждается

карминах.

Басилевс нам от небесных стран

Дан.

Византийский ангел

распростер

Крылья грандиозного размаха.

На базаре завершился спор.

А державе не избегнуть краха.

Не избегнуть краха никому.

Время к нам нейтрально?

Равнодушно?

И идут империи во тьму,

Как им предначертано –

послушно.

Мечты о Византии

Там лестниц тьма – сияющие,

белые,

Хранимые большими львами –

вы,

Купцы, в делах торговых

зрелые,

Оцените ли прелесть их? Увы…

Базилики темны и величавы.

И Пантократор смотрит,

взглядом строг.

Что будет выше

византийской славы?

Скорей туда, кто духом

одинок!

Но где же Византия золотая

и вещая… с искусством

мастеров,

С аскезой – ей монахи полыхая,

Способны видеть свет иных

миров…

Лосось в протоках, и поля

обильны.

Духовные куда важней поля.

Туда стремясь, увы,

попасть бессильный,

Раз изменилась очень уж земля.

Паденье Византии

Лазутчики доносят весть

О том, что Мухаммед сменил

Махмуда.

Царьград – он будет срезан,

будто ветвь.

Коль уцелеть сумеет – чудо.

Ветшает Византия. Армия

И флот уже давно не те.

Торговля захирела. Дали я

Видал! – купец твердит. А далее

Что будет? Буду в нищете.

И вот бесчисленные турки –

Тюрбаны, фески и т.п.

Царьград обложен. Ныне тут и

Набор страстей, каких тебе

Не осознать. Пока осада

Плодов не принесла еще.

От генуэзцев помощь. Надо?

Ну да, мы приняли б ее.

Но генуэзцев разгромили

Турецкие ладьи. Грядет

Развал – и православной были

Вот здесь не станет в свой

черед.

И с храма, чей объем смущает,

Низвергнут будет яркий крест.

Метафизический сияет

Над суммой всех возможных

мест.