В молчаньи – речь

Поэзия великого писателя не менее значима, чем его проза. Фото из Национального архива Нидерландов

Вот и с поэтическим наследием Германа Гессе (1877–1962) все достаточно печально. Судите сами: нобелевский лауреат 1946 года оставил после себя около 1200 стихотворений, которые неоднократно выходили как в рамках собраний сочинений, так и отдельными книгами. Назовем, например, двухтомник издательства Зуркампа (Франкфурт-на-Майне) 1977 года или вышедший там же в Инзеле однотомник 2001 года.

В наших палестинах все ограничилось лишь сотней стихов в четвертом томе восьмитомного собрания (1994–1995), не считая изысканных строф из романа «Игра в бисер»…

А ведь эта грань таланта не менее значима, чем другой его роман – «Степной волк» или новелла «Последнее лето Клингзора». Поэтому появление даже такого небольшого сборника (примерно еще 100 стихотворений), существенно дополняющего тексты из упомянутого собрания, нельзя не приветствовать.

Подготовивший издание Олег Комков (МГУ) сделал книгу билингвистичной, а потому любой читатель может сравнить оригиналы с переводами. Впрочем, последние выполнены чрезвычайно корректно. Их автор старался сохранить размер и рифмовку подлинника.

О чем пишет создатель романа «Паломничество в страну Востока»? Думается, тема путешествия не менее значима и для стихов Гессе, что можно судить уже по таким названиям, как «Странник поздней осенью», «Путь одиночества», «Ночная прогулка», «Он шел во тьме»:

И знаю: мой бесславный, 

грешный путь

Дыханьем Божьим осенен 

незримо,

Я глубже должен пасть, 

неисследимо

В дурмане зла и страсти 

утонуть.

Но этот путь со всеми падениями и проступками имеет смысл только тогда, когда человек готов изменить окружающее несовершенное бытование:

Наш темный мир так много 

значит,

Лишь стоит в стих его 

облечь:

Цветок смеется, небо плачет,

Повсюду – смысл, в молчаньи 

– речь.

Герман Гессе. Искусство пути. Избранная лирика/ Пер. с нем. О. Комкова. – Касталия, 2023. – 254 с.

Но, волшебный час хваля,

Знаю: вновь глаза открою –

И цветущая земля

Станет страннику чужою.

Также поэт отдавал дань пейзажной лирике. Вот, например, его описание вечера в тессинской деревне:

Убоги кровли, камень стар, –

Нужда и гордость, скорбь 

и свет, –

Они струят свой тайный жар

Лучу закатному в ответ.

Олег Комков видит в стихах Гессе «подчеркнутую архаичность», так они «на протяжении всей жизни были пронизаны поэтикой немецкого романтизма и оставались неподвластными многим веяниям современности». Думается, что поэтика нобелевского лауреата не ограничивается лишь почтенной традицией романтизма и одновременно близка символистам. Например, стихотворению «Дети ночи» Дмитрия Мережковского, также писавшему о гибельности мечты: «Дерзновенны наши речи,/ Но на смерть осуждены/ Слишком ранние предтечи/ Слишком медленной весны».

Возвращаясь к началу статьи, можно предположить, что читатель захочет обоснованно заметить: ведь и у многих блестящих отечественных писателей нет хороших собраний сочинений. Не лучше ли начать с них? Думается, такие писатели, как Гессе, Достоевский, Фолкнер или Кафка, давно вышли за границы национальной литературы и принадлежат всему человечеству, а потому должны быть максимально полно представлены на мировых языках.

Отдельный вопрос, как и по каким критериям отобрать великих избранных…