В палате шестьсот шестьдесят шестой

Под кустом Лилит с Адамом открывают третий литр… Но Ева, конечно, старается им помешать.  Хуго ван дер Гус. Грехопадение. 1480.  Музей истории искусств, Вена

самолеты увязли в бетоне –

сдавайте билеты

за холодной весною приходит

суровое лето

никому не согреться ни чаем,

ни ромом, ни пледом

молодой холостяк,

сочиняя семейную сагу,

проклинает в сердцах и себя,

и перо, и бумагу

так хотелось добраться

до цели, не сделав ни шагу

тонкий месяц повесился

криво в оконном проеме

здравствуй, вылазка в ночь

за бухлом в незнакомом

районе

где начертаны мелом

на стенах то лингам, то йони

до свиданья, мой друг,

мой товарищ по шизофрении

напиши мне когда-нибудь

снова иглой на виниле

мы гуляли у самого края,

и нас подменили.

Блюз имени Алексеева

Мир перепутал апрель с ноябрем

Сдохли цветы в горшках

Нет, моя радость, мы не умрем

Мы в надежных руках.

Попусту перед окном не стой

Лучше сядь отдохни

В палате шестьсот

шестьдесят шестой

Долго тянутся дни

Выйди в нетопленый коридор

Выцветший и кривой

У санитара стрельни

«беломор»

Забитый сорной травой

Слушай мундштук поднеся

к губам

Как в городской черте

Дятлы стучат по бетонным

столбам

Вдоль трамвайных путей

Хламом завален

больничный парк

Флигель сгорел зимой

Доктор уехал а санитар

С детства глухонемой

Ворох истлевшего в пыль бинта

Серые простыни

Доктор уехал и умер там

Мы остались одни.

* * *

Можно жечь костры высотой

до неба

Можно с головою бросаться

в омут

Можно делать брагу из гроздьев

гнева

Можно струны рвать –

все равно не вспомнят

Можно смаковать

в подворотнях пойло

Пить остывший чай

в коммунальной кухне

Поднимать волну на прудах

застойных

Можно свечи жечь – все равно

потухнут

Можно гнать коней

наудачу лесом

Можно дизель ждать

на ночном перроне

Можно взять билет

на Париж экспрессом

Можно убегать – все равно

догонят

И до фени, принц ты

или подонок

Говоришь ты прозой

или стихами

Пусть коса с веселым

предсмертным звоном

Высекает искры найдя

свой камень.

* * *

В вагоне метро мне приснились

стихи про нас,

Всего-то шесть строк,

но такие, что стоят сотен

Проснувшись, помнил.

С минуту где-то. Сейчас

Ни слова, конечно.

Гуляй, гражданин, свободен

Потом – эскалатор,

исполненный серых лиц

Холодный тяжелый

дождь над тотальной

стройкой

К чему порываться неведомо

что продлить?

Привиделось что-то

в вагоне метро – и только

Текут из ларьков вперемешку

блатняк и джаз

Над толпами мягко

стелется паранойя

В вагоне метро мне приснились

стихи про нас

Всего-то шесть строк.

Но они дорогого стоят.

* * *

Все холсты вернулись в рамы,

все, что было, не болит

Под кустом Лилит с Адамом

открывают третий литр

Мы гуляем, улыбаясь,

мы не дружим с головой

Я не Дилан, ты не Баэз,

ну так что же нам с того!

Папиросы в патронташе,

чай на травах в пиале

Да пребудет воля наша

в небесах и на земле!

Перед выходом

Полон зал, актеры в гриме.

Будет звон – и стихнут разом

Голоса, что в ложах шепчут,

Скрипы, шорохи за сценой,

Шум буфетной толчеи...

Помолчи немного с ними

И всплакни стеклянным глазом

О невинности ушедшей,

О неведенье блаженном,

О родном небытии.

Алхимические стихи

Не год и не два я

на свете живу

И видел не раз и не два,

Как люди бухло добавляют

в жратву,

Чтоб стала вкуснее жратва.

Пьют водку одни,

чтобы стало тепло,

Другие смакуют мерло,

Но вряд ли жратву

добавляют в бухло,

Чтоб стало вкуснее бухло.

В загадки алхимии нам не дано

Проникнуть умами, увы.

Пускай не хватает

нам знания, но

Хватает бухла и жратвы!