Жизнь продолжается во сне

Брат

И даже на передовой

Порой бывает передышка.

Жизнь – это сон, во сне живой

Ко мне приходит мой

братишка.

Приходит, курит «Беломор»,

Пьет чай неспешными

глотками.

И мы заводим разговор

О Пушкине и Мандельштаме.

Жизнь продолжается во сне.

И смерть проходит

стороною.

И брат, погибший на войне

Цивилизаций, вновь со мною.

Эпохи

Кто объяснит – Державин ли,

Айги ль? –

В каком сейчас я оказался веке?

Воробушек, стеклянный,

как бутыль,

Сидит на твердой

пограничной ветке.

Эпохи обожают делать ченч.

От страха сердце у меня

замерзло.

Холера – вместо лиры – держит

речь,

И держит так, будто берет

за горло.

Твержу себе: «Наукой овладей –

И сделай из усопшего живого».

…Слова мечтают воскресить

людей.

Все правильно: «Вначале было

Слово…»

Большой город

Бежим, бежим, бежим, бежим.

Падаем. Поднимаемся.

И опять бежим, бежим, бежим,

бежим.

Падаем. Поднимаемся.

А потом бежим, бежим, бежим,

бежим,

Падаем. И не поднимаемся.

И какие-то другие люди бегут,

бегут, бегут.

Падают. Поднимаются.

Сказка

Идут-бредут по лесу

человеки.

Встревожен лес, не слышен

птичий гам.

Текут большие огненные реки

По сладеньким кисельным

берегам.

Кощей Бессмертный, бывший

бравый подпол,

Собрал вещички и поехал

в Крым.

И как-то там устроился он,

вот, мол,

Мой выбор сделан и неотменим.

А Соловей-разбойник стал

потише,

Слегка переусердствовав,

обмяк.

Иван-дурак подался в нувориши.

И оказался не такой дурак.

Емеля стал народным

депутатом,

Супружницу спровадил за порог.

А царь Горох частенько

был поддатым

И все дела по службе запорол.

Идут-бредут по лесу человеки.

Ни компаса, ни карты нет

у них.

А лешие на пьяной дискотеке

Танцуют в щедрых зарослях

лесных.

И такой

Достоинств хилая дружина

Была разбита в пух и прах.

Сама себя впотьмах душила

Душа, уставшая в боях.

Я погибал – так гибнет юнкер,

Узнав, что знамя сожжено.

Я умирал – но я не умер,

Как дачу, обживая дно.

И грешный, точно нувориши,

Забывший про слова любви,

Я вдруг услышал голос Свыше:

– Ты нужен и такой. Живи!

Рифмованная статья

Иду на работу, как будто

на фронт.

Меня вдохновляет фартовый

Джеймс Бонд.

Клиенты, как черти,

куражатся гадко.

Как жаль, что моя не стреляет

рогатка.

Клиенты куражатся, кровушку

пьют.

Во власти клиентских

бесчисленных пут,

Я плачу, как плачет, наверно,

путана,

Торгуя собой день и ночь,

непрестанно.

…А раньше я часто лежал

на печи

И ел дармовые, простые харчи,

И лекторов слушал смешных

и речистых.

А все ж было здорово при

коммунистах.

Диалог двух неизвестных мне людей

– А что ты плачешь?

Что не в духе?

Что огорчает и гнетет?

– Моим стихам, как бормотухе,

Я знаю, не придет черед.

– Но ты спасал бездомных

кошек,

Сажал деревья и кусты.

Пусть достижения с горошек,

Но были помыслы чисты…

А это что-нибудь да значит,

А значит – хныкать

прекрати.

И пусть надежда замаячит

На жизненном твоем пути.

Вперед-назад

Сколько истеричных

стихоплетов,

Я и сам такой же стихоплет!

Сколько энергичных идиотов,

Я и сам такой же идиот!

Вроде не забыт Кремлем

и Богом,

Вроде нету на пути преград.

Я иду вперед, упершись рогом,

А (похоже) я иду назад.

Лучшее (по-моему) движенье –

Это не движенье, а привал.

Лучшее мое стихотворенье –

То, что я еще не написал.

Работа

Много грязи, много пота,

Много граждан в серой робе.

Потому что жизнь – работа,

А не хобби.

Много чада, много бреда.

Но я все-таки не ною.

Потому что жизнь – победа

Над собою.

Потому что опыт Феба

Мне милей, чем ропот плача.

Потому что много неба,

Потому что жизнь – удача.

Даже если неудача.