Такую руку удержать в своей

Людмила Копылова. «Не любовью дня, а великою!» – Димитровград: МЕЛЕКЕСЪ, 2020. – 216 с.: ил.

Я плету плетень с одного

конца,

А с другого он расплетается.

Для чего стучат, как одно,

сердца,

А настанет день –

разлучаются?

Ты плетись, плетень, я тебя

скреплю

Свежей лыкою,

Милый друг, я тебя люблю,

не любовью дня, а великою.

Интересно, что тема великой любви выражена условно-фольклорной формой с характерным фольклорным ритмом пентона (ср. песни Кольцова – «Не шуми ты, рожь, спелым колосом»). Стихотворению присуща образность народной хороводной песни («Заплетися, плетень»). Вот это бесконечное заплетание и расплетание (плетня и узла) – чудесная метафора семейной жизни Копыловой и Русакова. В студенческие годы друзья Геннадия и Людмилы по Литинституту восхищались красотой этой семейной пары, любовались органичностью Людмилы Копыловой и мощным отсветом ее любви:

В распахнутом окне

разбег полей

не заслонен забором боязливо …

Такую руку удержать в своей

Почти что двадцать лет

без перерыва!

Но воздух, напряженный,

словно нить,

Не мне ослабить до разумной

меры:

жить без тебя – что поле

заслонить,

окно заколотить фанерой.

Это – признание самобытности любимого человека. Она сама как бы не верит, что смогла так долго быть рядом. Здесь образно передается осознание своей ограниченности (разумной меры в себе) в сопоставлении с его свойствами как человека и поэта – безграничность, бесконечность, открытость, свет, простор, к которым она через него приобщается. В другом стихотворении-исповеди Копылова признается: что бы ни случилось, след от их любви останется навсегда, потому что это не просто любовь мужчины и женщины – это общий путь двух поэтов к совершенству: «С другою я делить тебя не стану./ Но в воздухе не сгаснет полоса,/ где мы тянулись к песенному стану,/ друг другу выправляя голоса»

В 2003 году Русаков издал «Разговоры с Богом», объединяющие многостраничные стихотворные циклы бесед с Богом, инициированных смертью жены, пронзительную боль от которой поэт стремился «заговорить». О задаче сборника Русаков пишет в предисловии: «Я решил собрать эти стихи под одной обложкой, чтобы рассказать, каким счастьем – какой любовью – обожгла меня жизнь. Людины стихи – и эти, и в ее книгах – особенно нужны людям, обиженным жизнью и не нашедшим себя в ней. Нужны, чтобы цельность другой души врачевала их. Чтоб они обрели надежду и опору, потому что есть еще слова детской простоты и укора, счастья и боли, от которых хватаешься за грудь и плачешь благодарными слезами».

Через стихи Копыловой возвращаешься к истокам – и природы, и бытия, обращаешь большее внимание на простые, обыденные вещи, из которых состоит чудо жизни, начинаешь глубже ценить ее слагаемые. Стихи в этой книге взяты из трех прижизненных изданий: «Зарождение дождя» (1978), «Счастливая полоса» (1984), «Наискосок по гусиной траве» (1990). Часть стихов, по свидетельству Геннадия Русакова, – из сохранившихся рукописей. Сборник содержит архивные фотографии.