Снова хоронят гамлетов

Гулливеры уходят из Лилипутии... Кадр из телефильма «Дом, который построил Свифт». 1982

Гулливеры. Исход

Белотканным туманом 

мечты окутаны,

Что-то нашёптывая

из Завета,

Гулливеры уходят 

из Лилипутии,

Не дожидаясь кончины света.

Вычурный год запредельной 

ясности,

Чёрные дыры очков для дали.

Ремнями опасности 

опоясанные

Гулливеры уходят – они 

устали.

Видно, слишком они существа 

особенные –

Всё неймётся им, всё 

не хватает места.

Им среди лилипутов зачем-то 

совестно,

Им среди лилипутов с чего-то 

тесно.

То ли старые старческие 

амбиции,

То ли ребяческих пор химеры, –

Но не втиснуться им – вот 

таким – в традиции

Лилипучей любви, лилипучей 

веры.

Оттого неприметен исход 

по улице,

Где всё время чужой 

лилипутский праздник.

Уходя, Гулливеры слегка 

сутулятся –

Все такие большие, такие 

разные…

Собери им, Небо, ветра 

попутные,

Оснасти фрегат, обогрей 

каюту.

Гулливеры уходят 

из Лилипутии,

Навсегда возвращаются 

на Лапуту.

Гулливер – Швейку,

или Письмо в соседнюю палату

Как-то в полдень, после 

процедурки,

Мне открылся жизненный 

испод:

Мы с тобой – отдельные 

придурки

Средь умом отмеченных 

господ.

Никому доверья не внушаем,

Гневом благородным не горим,

В чертежах систем 

не полушарим

И на механизм не шестерим.

Наш удел – сума 

и психбольница,

Наше право – бить себя 

под дых,

За друзей излеченных 

молиться

И сходить с ума за остальных.

Отчего ж порой невыносимо

Видеть, как врачам внушает 

страх

Благостная весть аминазина

В наших растревоженных 

зрачках?..

Я лежу, уколотый в святое,

И осознаю в сей мёртвый час:

Мы с тобой – никчёмные изгои

В мире подчинений 

и начальств.

Мы – тупицы, дураки и дуры –

Прикрываем, как последний 

срам,

Низость человеческой натуры

Кротостью смирительных 

пижам.

И пойдём однажды на рассвете

Украшать столбы и фонари –

Ты да я... А с нами некто 

третий,

Тот, кого мы прятали внутри.

Глоток

У людей – рабочая неделя,

У людей – великие дела,

А меня как будто в самом деле

Лишь сегодня мама родила.

Я лежу грудной и беззаботный,

Вижу всё кругом наоборот,

И уже врождённо безработный,

Но ещё ни капли не банкрот.

Я пока что космосоподобен,

Я пока что астронавтолик,

Список прежних жизней не подробен,

Счёт перерождений не велик.

Не хочу в рутинную заботу

Запрягать былинную нужду.

Не пойду сегодня на работу,

Вырастать покуда подожду…

У меня пока освобожденье –

Пертуссин, таблетки, 

бюллетень.

Впереди – лежание и чтенье,

За окном – позавчерашний 

день.

Вы меня не трогайте словами,

Не морочьте долгом и судьбой.

Я не с вами. Я совсем не с вами.

Я сегодня даже не с собой.

Жизнь придёт и выдаст всем 

по шапке,

Отобьёт желанья и бока.

А мои дела не так уж шатки –

У меня всё в будущем. Пока!

* * *

Снова хоронят гамлетов,

Заворачивают в знамёна.

А меня хранят мои ангелы,

Знаю их поимённо.

Помню их осязаемо –

По снам, по кантатам,

Да по жмуркам экзаменам,

По бесконтактным.

Время острыми нитями

Всех запутывает в свой 

кокон.

Но подмигивают хранители

Из луж и из окон.

В их высокой бескрылости

Жить становится легче.

Натыкаюсь в немилости

Плечами на плечи.

Чую след их нечаянный

За простыми вещами.

Если чудо случается –

Им его посвящаю.

Санкт-Петербург