Ты только лошадь, мозг – седок

Свои стихи поэт читал только близким друзьям. Фото из архива Аллы Сульчинской

Жизнь поэта Владимира Сульчинского не была ни долгой, ни счастливой. Он родился в Смоленске 27 января 1937 года. В день его 15-летия отец, полковник Владимир Мефодьевич Сульчинский, написал ему послание в стихах, в котором призывал сына любить Родину и следовать курсу партии. Дальнейшая судьба Владимира Сульчинского-старшего, как и дата смерти, неизвестны. Мать Клавдия Васильевна, в девичестве Балакина, работала верстальщицей и бухгалтером, а после войны была избрана народным депутатом. Ее связывала с сыном крепкая любовь, о чем свидетельствует их переписка: Владимир часто писал ей из Свердловска, где учился в Уральском политехническом институте, и позже из Москвы, где работал инженером. Кроме этого Владимир писал стихи, играл на гитаре и пел. У него было много друзей, он пользовался успехом у женщин. В двух браках у него родилось три дочери. Но свою жизнь он прервал добровольно, бросившись под электричку 2 ноября 1988 года. Какова была причина? Ранняя смерть матери (ей было всего 57 лет), без любви которой он чувствовал себя потерянным? Неудача обоих браков? Или литературные способности, которые так и не были востребованы? (Свои стихи он читал только близким друзьям.) Или детство, половина которого пришлась на время войны, и две трагедии в семье (его младшая сестра Светлана умерла от кори в 1941-м, а старший брат Ким утонул в 1942-м)? Мы этого не знаем. Все, что нам осталось, это его записные книжки и вечная загадка человеческой судьбы...

Владимир Сульчинский

Луч из темноты

Душа, работай на износ!

К чему себя беречь?

А сил не станет, смерть 

придет

И снимет тяжесть с плеч.

Ты только лошадь, мозг – 

седок,

И вы всегда в пути.

Всю жизнь пройдете без 

дорог

В надежде их найти.

Но только после вас, 

как нить,

Ложится тонкий след.

Он только сзади – никакой

Другой дороги нет.

Пересекаются пути

Людские на земле.

И сколько их потом навек

Теряется во мгле.

И каждый из людей любил

Любовь и красоту,

Пришел, как луч из 

темноты,

И канул в темноту.

Гимн тунеядца

Безделье, лень – вот мой 

кумир священный.

Я поклоняюсь праздному 

житью.

Я, признаюсь, бездельник 

откровенный,

Лентяй, несклонный 

к грусти и нытью.

Мне жизнь – восторг, забот

не признаю я,

Проблем не знаю, жизнь моя

проста.

Я радость жизни каждый миг 

смакую,

И проживу, наверно, лет 

до ста.

Ни до чего мне дела нет 

на свете,

Вина и женщин, зрелищ 

и вина!

Я тайну счастья не держу 

в секрете.

Что вы грустны, в том 

не моя вина.

Басня о свинье

Свинья задумала взойти 

на пьедестал.

Ей захотелось гением 

прослыть.

И вот, решив, что час ее 

настал,

Она однажды начала 

творить.

Какой успех! Как будто 

в сказке, рос

Под нею дурно пахнущий 

навоз.

На нем свинья вздымается 

все выше,

Хвалу веков в воображенье 

слыша.

Прошли года, свиньи на свете

нет

(Она была уже преклонных

лет).

Как прочих смертных, рок ее 

унес.

Да жаль, остался 

памятник-навоз.

Ругая предка своего…

Ругая предка своего,

Каким бы ни был он,

Остановись! В себе самом

Наносишь тем урон:

Придет пора, друзья ль, враги

Припомнят брань твою

И скажут: «Ты и есть таков,

Как тот, кем порожден!»

Большие раковины

Большие раковины 

много-много дней

Хранят в изгибах легкий 

шорох моря,

Не становясь звучанием 

бедней,

Со временем и расстояньем

споря.

В их лабиринт твой голос 

заключу,

Вплетенный в ласковый 

далекий шорох моря.

Послушаю и к морю улечу,

Со временем и расстояньем 

споря.

Сегодня

Давай оставим за бортом,

Все, что не ты и я.

Сегодня здесь наш общий дом,

И мы одна семья.

Дары свободные бери –

Я все сейчас могу.

Во всем, что будет до зари,

Ни разу не солгу.

Во всем, что будет до зари,

Все будет для тебя.

А ты себя мне подари,

Как будто бы любя.

* * *

Только тот, кто умирал 

от жажды,

Знает настоящий вкус воды.

Меру сил своих узнает 

каждый

В разработке жизненной 

руды.

Ода Луне

Меж снегов-облаков,

В полынье голубой

Покатился луны

Колобок золотой.

Сколько чудных ночей

Освещает луна,

Сколько юных очей

Привлекает она.

Сколько сладостных грез

Под луной родилось,

Сколько горестных слез

Под луной пролилось.

Много-много веков

В полынье голубой

Проплывает луны

Колобок золотой.

Я люблю оттого

Этот свет неземной,

Что и я, как и ты,

Родился под луной.

Не печалься

Не печалься, все пройдет 

с годами,

Подведется жизненный итог,

Эту жизнь мы сочинили 

сами,

Значит, лучше каждый жить

не мог.

Не печалься, все пройдет 

с годами,

Отболит больное, отомрет,

Если жизнь мы сочиняем 

сами,

Значит, счастье к нам еще

придет.

Прошлое растает в дымке

дальней,

Если вспомнишь изредка 

о нем,

Вспоминай тогда не 

о печальном,

Ведь и счастье знали 

мы вдвоем!

Маме

Мама, мы немного говорили

Нежных слов и раньше, 

и теперь.

Многое узнали, пережили,

Оба возмужали от потерь.

Мы вдвоем с тобою раньше

были,

Я сильней люблю тебя 

теперь.

Но и мне часы «пора!» 

пробили,

В жизнь иную открываю

дверь.

И открою, и войду 

со страхом,

Но назад уже не отступлю,

Если даже обернется прахом,

Все равно я жизнь 

не разлюблю.

Ты не бойся, не могу упасть я,

Доверяя сердцу и уму,

Понял я, что нет иного 

счастья –

В жизни все изведать 

                              самому.