Гениальный странник вечен

Небесный огонь. Поэты Гоголю/ Сост. и автор предисл. Г.Гецевич.
– М.: Гранд, 2012.

На обложке антологии «Небесный огонь» – изысканный профиль Гоголя – рисунок художника Анатолия Зверева 1955 года, в виде птицы, что парит в пространстве поверх рукописных строчек писателя, это украшает обложку. Книгу оформил художник Александр Лаврухин. Его философские рисунки, обычно черно-белые, здесь приобрели охристо-коричневый оттенок в тон общего, напоминающего пасхальное оформление. А резкость графики получилась приглушенной и смягченной.

Книга, посвященная Гоголю и приуроченная к 160-й годовщине со дня его смерти, презентовалась на Гоголевских чтениях в Доме Гоголя на Никитском бульваре, в особняке, где умер Николай Васильевич.

Книга появилась благодаря усилиям директора Дома Гоголя Веры Павловны Викуловой, заинтересовавшейся идеей составителя, московского поэта Германа Гецевича. Он и является автором предисловия к книге, хорошо ориентирован в материале и, безусловно, знает, какие сборники и научные издания появились в годы гоголевских юбилейных торжеств: одна только объемная книга Сергея Бочарова, составителя антологии «Гоголь в русской критике», вышедшая к 200-летию писателя, чего стоит! Герман Гецевич сделал поэтическую антологию. В первой части книги им отобраны прекрасные стихи поэтов XIX века, а во второй – поэтов XX–XXI веков, некоторые – наши современники. Все стихи посвящены Гоголю. Авторы «выстроены» в изысканные ряды в алфавитном порядке. Такой принцип расположения материала мог бы заставить читателя заскучать, но этот порядок вполне оправдан в небольшой книжке: при желании сам читатель легко скомпонует стихи по темам, которые формируются апостериори или сразу во время чтения.

Кручение пустоты... Рисунок Александра Лаврухина. Иллюстрация из книги

Если скомпоновать по-школьному, просто и сухо, то тут и «Горечь утраты» (Берг, Вяземский, Шевырёв), и «Два памятника Гоголю в Москве» (Гецевич, Городницкий, Кабардина, Кирсанов, Медведко, Озеров), и «Гоголевские памятные места» (Баруздин, Глинка, Заполянский, Рейн), а также «Темы и образы в творчестве Гоголя» (Сапгир, Чичибабин, Черный), «Образ писателя» (Вознесенский, Елагин, Трастрёмер). Составитель безупречен в отборе, критерием которого служит не только общая тема, но и главное обязательное условие – высокая художественность представленных стихотворений. Безусловно, не все авторы могут «дотянуть» до яркости и неповторимой метафоричности «зубров» – Андрея Вознесенского, Евгения Рейна, Генриха Сапгира, Арсения Тарковского, но они по-своему очаровывают. Например, непосредственная Юля Володина бесхитростно объясняет гениальность Гоголя: «Гениальный странник вечен,/ Ведь у строчек смерти нет». Перед ней (по алфавиту) – стихи классика Андрея Вознесенского о погребении «живого» Гоголя, «очнувшегося» от «летаргического сна» в могиле. Чуть дальше – резкие строфы Германа Гецевича: «У каждой эпохи свой Плюшкин, свой «лидер»,/ Свои потрошители праха и плоти,/ И с мертвого снимет последнее – Лидин,/ Чтоб Гоголь на полке стоял в переплете». Запоминаются афористичные стихи Льва Озерова, дающие неповторимый образ: «Плывет бульвар с Арбатом в паре,/ Дворы пустынны в декабре./ Веселый Гоголь – на бульваре,/ Печальный Гоголь – во дворе».

Вошли в антологию и уникальные забытые стихи из книги, хранящейся в фондах Дома Гоголя «Н.В.Гоголь в русской поэзии: Сб. стихотворений», изданной в юбилейном, 1909 году в типографии Сытина. Из этого издания среди целого потока гимнов и посвящений Герман Гецевич выбрал вполне выразительные стихи. Главное, что они представляют образ Гоголя более века назад.

По страницам антологии читатель движется от скорбных мотивов утраты гения в стихах современников, от строк, написанных в феврале 1852-го, от известнейших гражданских стихов Некрасова «Блажен незлобивый поэт» к живому Гоголю 1841 года в стихах Языкова. Здесь поэт сокрушается, что вынужден оставаться в Ганау, когда приятель Гоголь уже уехал в Россию, «к святыне москворецкой», и может сосредоточенно работать. Одно Языкову весело, когда наступили холода и гололед: «Отрада мне тогда глядеть,/ Как немец скользкою дорогой/ Идет с подскоком, жидконогой,/ И бац да бац на гололедь!/ Красноречивая картина/ Для русских глаз! Люблю ее!» Так в XIX веке проиллюстрировано «что русскому здорово, то немцу смерть», и это совершенно точно соответствует гоголевскому восприятию немцев.

Заключают антологию, вписывая образ Гоголя в общемировой контекст, стихи шведского автора, лауреата Нобелевской премии Тумаса Трастрёмера, переведенные Александрой Афиногеновой. В форме верлибра поэт дополнил свободную речь и интонацию Гоголя.