В спорах рождается истина?

Популярность книги еще не гарантирует ей место в истории литературы. Бестселлер первой половины XIX века «Иван Выжигин» Фаддея Булгарина ныне интересен лишь специалистам, изучающим ту эпоху. Поэзия Генри Лонгфелло забыта у себя на родине – в Соединенных Штатах.

Может быть, поэтому интереснее наблюдать, как популярность влияет на восприятие произведений, не являющихся массовой литературой, но тем не менее бывших (и остающихся) предметом дискуссий. Отдельный вопрос – рождают ли эти споры и дискуссии истину? Человек, увы, всегда склонен оставаться при своем мнении…

Материалы конференции, посвященной 50-летию публикации одной из самых известных книг ХХ века – повести Александра Солженицына (1918–2008) «Один день Ивана Денисовича», прошедшей в Москве осенью 2012 года, показывают, что споры, и притом горячие, вокруг этого произведения идут до сих пор.

Международная научная конференция «Ивану Денисовичу» – полвека» – М.: ВИКМО-М, 2013.  – 248 с.

Уже предшествовавшее публикации обсуждение повести выявило множество зачастую противоположных точек зрения. Галина Тюрина (Москва) приводит тексты внутренних рецензий на Солженицына. Заместитель главного редактора «Нового мира», где впервые была напечатана повесть, Алексей Кондратович безоговорочно принял «Один день», особо выделив «тонкое понимание психологии простого человека» и стиль произведения. Оно написано «точно, жестоко, без малейшей фальши, с ненавязчивостью художественного обобщения». Кондратович выражал сожаление, что повесть вряд ли удастся напечатать. В то же время другой заместитель главного редактора, Александр Дементьев, признавая достоинство прозы Солженицына («Написано выше всех похвал. И веришь, что все правда»), оговаривался – писатель «показывает жизнь с одного боку, невольно искажая и смещая перспективы». Ведь он утверждает, что не только в лагере ужасно, но и за границами зоны все так же плохо.

Естественно, споры о правдивости книги после публикации вылились на страницы периодики. Людмила Сараскина (Москва), анализирующая полемику того времени, приводит «говорящее» название одной из статей Владимира Лакшина – «Иван Денисович, его друзья и недруги».

Алексей Климов (Покипси, США) пишет о реакции на переводы повести на Западе (только в 1963 году вышло четыре альтернативных перевода на английский). Интересен взгляд неортодоксального марксиста Филипа Рава. Он положительно оценивал книгу, выделяя «неуязвимую человечность» заглавного героя. Ивану Денисовичу «чужды все идеологии, и поэтому ни одна не способна его погубить». В свою очередь, Франклин Рив сравнивал дебют Солженицына с ранней прозой Достоевского, заявляя, что «Один день» сильнее «Смерти в Венеции» Томаса Манна и «Постороннего» Альбера Камю. А вот Виктор Эрлих считал, что герой выбран неудачно: мир, данный через сознание крестьянина, узок, что ограничивает и значимость произведения.

Статья Ричарда Темпеста (Урбана-Шампейн, США) рассказывает о спорах, касающихся поэтики повести. При обсуждении «Одного дня» неоднозначную оценку вызвал образ одного из персонажей – Цезаря Марковича. В общественном сознании он, как правило, воспринимался отрицательно. Темпест дает неожиданное толкование. Цезарь Маркович «пусть и сноб, но фигура, в общем-то, симпатичная. Несмотря на снисходительное отношение ко всем тем, кто менее кинематографичен, чем он, режиссер более порядочен, чем некоторые другие. Он не опускается до речевого популизма, он разговаривает со всеми на одном и том же языке, кем бы его собеседник ни был».

Также хотелось бы обратить внимание на статьи Ирины Мелентьевой (Москва) о значении народного  календаря в повести и Александра Урманова (Благовещенск), сравнившего «Один день...» и «Судьбу человека» Михаила Шолохова.

Такие вот последствия популярности. Или это уже первые шаги нового гения в истории мировой литературы. Где-то рядом с Достоевским и немного впереди Манна и Камю. А забытых Булгарина и Лонгфелло жаль. Очень достойная литература.