Гнилая тыква за провокацию

Участники фестиваля «Из Калинина в Тверь» совершают литературную прогулку по набережной Волги. Фото Александра Сорочана

Марина Батасова – знаковый культуртрегер Тверской земли. С нулевых годов, когда она стала руководить местным союзом литераторов, каждый ее проект – в некотором смысле противовес традиционному поэтическому укладу. Это и лекции на философские, культурологические и просто расширяющие диапазон знаний темы. И премия «Золотая тыква», которая недавно отметила 18-летие. И фестиваль «Из Калинина в Тверь», ежегодно собирающий знаковых поэтов из Москвы, Санкт-Петербурга и других регионов страны. О тверской литературной жизни и ее собственной поэзии с Мариной БАТАСОВОЙ поговорил Сергей ТРИФОНОВ.

– Марина, расскажите о литературной жизни Твери. Какие главные проекты/имена? Что интересного происходит?

– Я бы назвала два фестиваля, которые становятся все более заметными в жизни города. Это «Тверской переплет» – книжный фестиваль-ярмарка, который идет два-три дня и на который съезжаются издательства и авторы из многих городов России, хотя, конечно, большая часть участников – это крупные московские, санкт-петербургские издательства. Встречи с авторами и с издателями идут нон-стоп на четырех площадках, и равного по масштабу литературного события в Твери нет. И есть поэтический фестиваль «Из Калинина в Тверь», который был задуман как «фестиваль шаговой доступности» для поэтов Москвы и Петербурга, правда, его география оказалась гораздо шире.

Раньше Тверь выделялась среди провинциальных городов большим количеством литературных премий, но в последние годы шли разговоры об их избыточности, и в 2022 году ни одна из четырех официальных премий не вручалась. Зато у нас остались независимые премии, например Премия им. Натальи Серовой (предпринимателя и мецената, недавно покинувшего нас) и премия «Золотая тыква» Тверского союза литераторов.

– Вы упомянули фестиваль «Из Калинина в Тверь», к созданию которого имели отношение. Расскажите, как появился фестиваль?

– Фестиваль был задуман как поэтическая площадка меж двух столиц, куда легко добираться, где можно погулять по красивому городу, искупаться в Волге и вечером вернуться домой. Мы не могли оплатить авторам даже дорогу, поэтому всегда приманивали их интересными темами. Первые два фестиваля (2012 и 2013 годы) назывались «Из Калинина в Тверь: не проезжайте мимо!» и обыгрывали, таким образом, географическое расположение Твери и связанные с этим культурные коннотации. А потом провели «Несбывшееся / Фестиваль ненаписанных текстов», фестиваль сверхкороткой прозы… Среди участников были Николай Байтов, Мария Галина, Александр Гордон, Виктор Губайловский, Данила Давыдов, Евгений Карасев, Татьяна Михайловская, Юрий Орлицкий, Дарья Суховей, Ирина Шостаковская и др.

На закрытии третьего фестиваля критик Данила Давыдов назвал «Из Калинина в Тверь» одним из лучших ныне существующих поэтических фестивалей в России.

– В чем особенность этого фестиваля – в целом и для вас лично?

– Фестиваль всегда тематический, и мне всегда было интересно следить, как авторы подбирают тексты для выступления, как выстраивают концепцию. В 2014 году была выбрана тема «Поэзия и пространство» – в завершение фестивальных чтений участники шли по городу и читали стихи у попадавшихся им на пути памятников. Так появилась еще одна изюминка фестиваля, и с тех пор мы стараемся включать Тверь, ее архитектуру, историю и ландшафт в программу фестиваля. В 2022 году тема была связана с Волгой, и в завершение фестиваля мы пошли на берег Волги, авторы написали (ручкой на бумаге) свои любимые стихи, сделали из этих листов кораблики и пустили в плавание. В этом году хотим провести вторую часть чтений на огромном заброшенном стадионе, вспомнив те времена, когда поэзия собирала стадионы.

– Фестивальная хроника и голоса фестивальцев отражены в альманахах Тверского союза литераторов, который вы возглавляете, – вышло, если не ошибаюсь, пять книг. Среди них – «Антология ненаписанных текстов», которую вы готовили вместе с Анной Голубковой. Вот об этой книге, пожалуйста, расскажите поподробнее. И в целом – о книжной серии «Литера».

– Фестиваль ненаписанных текстов оставил ощущение незавершенности. Мы постоянно возвращались к этой теме и понимали, что она не закрыта. И решили издать «Антологию ненаписанных текстов», где участники представляли бы тексты, которые никогда не будут закончены, давая им, таким образом, некую иллюзорную возможность существования. Готовили антологию мы с Анной Голубковой, предисловие написала Ольга Балла. В Твери прошла презентация, круглый стол «Несбывшееся как источник творческого вдохновения», литературные чтения. Планировались презентации в Москве и Петербурге, но вмешался ковид.

Это не первый опыт публикации фестивальных текстов, до этого фестивалю были посвящены четыре выпуска альманаха «Литера», планируется и пятый – «Волга. Начало». Вообще альманахов вышло уже десять, они были посвящены не только фестивалю, например, один был отдан премии «Золотая тыква»

– Еще один ваш проект (на этот раз – вместе с Александром Сорочаном) – как раз эта премия – «Золотая тыква». Как возникла ее идея?

– В 2003 году, когда появилась «Золотая тыква», независимая премия была неожиданна и невероятна в литературном поле Твери, где был Союз писателей – и всё… Мы объявили, что участие в любом творческом союзе не будет иметь никакого значения и премия не будет даваться хорошим людям, не умеющим писать. Этого нам не простили… Но мы до сих пор придерживаемся этих двух принципов.

– В каждом сезоне «Золотой тыквы» желание отметить лучших (на ваш взгляд) совмещалась с некоей карнавальностью, нарочитой несерьезностью, игрой. Для чего вам нужно было соединять эти противоположные сущности премии?

– Вручение премии – это профессиональный праздник. И чем труднее была работа над книгой, тем больше лауреат имеет право на празднование. К тому же наша аудитория – это в основном молодые люди, студенты филфака Тверского государственного университета, молодые поэты, журналисты. И эта аудитория заставляет нас быть креативными, выдумывать литературные конкурсы, петь гимн, искать интересных музыкантов, художников…

Кроме двух «Золотых тыкв» за лучшую книгу и публикацию, в регламенте есть номинация «Гнилая тыква», которая никогда не дается за плохие тексты, но за самый неоднозначный, провокационный проект, за эпатаж. И лауреаты «Гнилой тыквы» тоже включаются в игру. И мне кажется, хорошая литература – всегда немножко игра.

– Вспомните какой-нибудь яркий и необычный эпизод, связанный с премией и ее лауреатами?

– Однажды мы нашли автора, давно уехавшего из Москвы и живущего на тот момент в глухой тверской деревне, – Бориса Воробьева и дали ему премию за роман «Весьегонская волчица». А на следующий год его знала вся страна, потому что на экраны вышел одноименный сериал Николая Соловцова. Нашей заслуги в этом нет никакой, так совпало, но я все равно была счастлива.

Но самая необычная «Тыква» была в 2020 году, когда накануне церемонии вручения оба лауреата заболели ковидом. Вообще премия подразумевает присутствие автора на церемонии, если он не приходит, премия не вручается. Но не дать авторам премию потому, что они заболели, тоже было невозможно. И тогда оба лауреата записали видео из больничных палат. Мы первый и, надеюсь, последний раз вручали премии людям на экране. На нас смотрели бледные, с синими тенями лица, мне хотелось плакать. И, если честно, им надо было давать еще одну премию – «За мужество».

– С какой целью на определенном этапе премия стала всероссийской? Лауреаты в Тверском регионе закончились? Или тут другое?

– Нам хотелось, чтобы каждый год литературный уровень текстов повышался, а в Твери добиться этого было непросто. Кроме того, мы решили, что премия должна работать на те же цели, что и фестиваль, – находить талантливых российских авторов и вовлекать их в орбиту тверской культуры. Поэтому премия стала общероссийской с одной ремаркой – автор должен быть связан с Тверью, участвовать в фестивале «Из Калинина в Тверь», в фестивале «Тверской переплет», выступать перед студентами или реализовывать здесь свои проекты… Ради этого появилась и еще одна номинация «Почетная тыква» за издательские и культурные проекты.

– Еще один ваш личный интерес – к святым источникам Тверской земли. Откуда он возник? И насколько богата Тверская земля такими источниками?

– Когда у меня было свое небольшое издательство, мне нравились необычные путеводители. Я собирала их, что-то мы издавали, что-то я писала сама. Так появилась идея издать путеводитель по водным источникам, и не только святым, я хотела, чтобы в него вошли минеральные источники, знаменитые колодцы, водопады (в Тверской области два водопада, один природный фонтан и около ста значимых источников). Вообще область насыщена водными объектами, это реально колодец России. Каждый год летом и в начале осени в выходные мы выезжали в небольшие экспедиции, но я не ожидала, что путешествие растянется на шесть лет, что мы утопим фотоаппарат в одном из источников, разобьем на сельских дорогах две машины, что я познакомлюсь со множеством замечательных людей и напишу две книги путевой прозы. Я вообще до этого прозу не писала.

– Есть ли среди них источник, особенно дорогой вашему сердцу?

– У него даже нет названия, это родник в Селижаровском районе, где начинается Валдай. До него нужно ехать два часа по трассе, потом час по лесной дороге, а потом идти минут 15 пешком, потому что дальше машина не пройдет. В нем самая вкусная вода в мире. А друзей я бы с удовольствием свозила к Филимоновскому фонтану. Это невероятно красивое место, но туда добираться еще сложнее.

– Ваша собственная поэзия кажется мне очень чуткой к миру, сказанной лаконично, при этом – каждое слово/строка важны и ценны. Пишете вы нечасто. Что становится поводом к написанию стихотворения? И что вам в целом важнее всего в поэзии?

– Я человек скорее вербальный, чем визуальный. Меня вдохновляет слово. Я могу зацепиться за какую-то фразу, за чужой текст, особенно если стилистика его мне не близка; чуждые мне тексты чаще провоцируют меня на творчество. Мне всегда хотелось структурировать окружающий меня мир, сделать его более гармоничным.

– Прочитаете что-то написанное раньше и что-то из недавнего?

– Наверное, самым актуальным будет вот это.

* * *

Не боюсь я зимних стуж,

У меня есть теплый муж.

Ну и по контрасту.

* * *

Золотистый янтарь

превращался в смолу,

Насекомые были бы рады...

Вековые деревья узнали золу.

Глубже в землю сокрылись

клады.

И нетронутый плод –

созревающий яд

Был оставлен в саду

до рассвета.

Каждый шаг по земле –

наугад, нараспад.

Губ медовых Господнее Лето.