Поэзия на античных монетах

Визуальная поэзия – это не стиль, это скорее прием.  Юрий Гик. Пиноккио. Из архива Юрия Гика

Визуальная поэзия – жанр искусства, который существует уже более полувека, в нем есть свои мастера и классики как в России, так и за рубежом. Однако жанр этот пока мало изучен, четкого определения его, по сути, нет, поэтому кто-то может смешивать его с живописью либо, скажем, с жанром livre d’artiste (фр. – книга художника). Чтобы выявить важные отличия визуальной поэзии, с Юрием ГИКОМ побеседовала Елена СЕМЕНОВА.

– Юрий, очевидно, что визуальная поэзия связана с живописью, графикой. А что все-таки является основным отличием визуальной поэзии от картины? Задействование в работах букв, алфавита, текста?

– Визуальная поэзия – это жанр современного искусства. Он возник в середине 1950-х с появлением конкретной поэзии. Жанр появился как протестная форма против несправедливости возникшего тогда арт-рынка. В этом смысле у визуальной поэзии по изначальным целям (во многом актуальным и сейчас) больше общего с мейл-артом и бук-артом, появившимися примерно в то же время, чем с классическими формами живописи и графики. Буквы, символы, различные семиотические системы использовали в искусстве всегда, с глубокой древности. На античных монетах, например, мы можем найти интересные эксперименты по взаимодействию текста и изображения. В определенные эпохи складывалась мода на развитие подобных экспериментов: барокко, начало XX века с классическим авангардом. Однако и причудливые тексты Симеона Полоцкого, и каллиграммы Гийома Аполлинера, и фотомонтажи членов Дада, и заумная типографика Ильязда, которые можно считать предтечами современной визуальной поэзии, при внимательном рассмотрении оказываются скорее авторскими стратегиями, чем элементами чего-то общего. То же относится и к использованию букв, текстов у живописцев классического авангарда. Михаил Ларионов развивал таким способом примитивизм, Пикассо – кубизм, Малевич – супрематизм. Графемы служили художникам инструментом для осуществления собственных целей, достаточно далеких от поэзии и крайне разнородных, которые невозможно объединить в рамках чего-то одного общего, в том числе и визуальной поэзии.

Современная визуальная поэзия далека от живописи, как и все современное искусство. О смерти живописи, как известно, объявил Малевич более 100 лет назад. Картин в визуальной поэзии нет. То есть, если мы видим живописную картину, пусть даже с буквами, это точно не визуальная поэзия. Однако это не означает, что нельзя увидеть визуальную поэзию на выставках в качестве произведений, но не живописных. Графика в визуальной поэзии популярна. Но обычно ее используют в рамках смешанной техники, сочетая с коллажами, резиновыми штампами и т.п. В визуальной поэзии необязательно присутствие текста – многие поэты используют коды различных семиотических систем: ноты, знаки регулировщиков, различные символы. Наиболее радикальные поэты обходятся чистыми изображениями, неотличимыми от графики внешне – здесь может помочь только анализ творчества автора. Многие поэты используют графемы именно как декоративный, а не смысловой элемент – и вся поэма является скорее графической композицией, чем читаемым кодом.

Визуальная поэзия – это не стиль, это скорее прием. Причем прием рыхлый. При анализе «под микроскопом» творчества отдельных авторов мы находим больше особенного, свойственного этому автору, чем общего, помогающего понять феномен визуальной поэзии. Например, Ильязд своей заумной типографикой, являющейся образцом для подражания современных дизайнеров, решал задачи показа предельных возможностей русского языка. Задачи, которые решали в своем творчестве конкретисты Гарнье и Гомрингер, специалист по смешанной технике Беннет или пацифист Падин, весьма различны, хотя похожи на уровне экспериментов с текстом. Другой вопрос, что современные авторы почти не исследованы.

– Есть такой заслуженный жанр – книга художника, в котором работали французские символисты и дадаисты. Это ведь тоже визуальная поэзия?

– Нет, я не сторонник радикального буддизма, где все может быть всем. Книга художника – это отдельный жанр современного искусства, параллельный визуальной поэзии. Здесь нет отношения вовлеченности. Ни визуальная поэзия не является частью книги художника, ни наоборот. С книгой художника много терминологических сложностей… Я не знаю книг художника у французских символистов – наверно, имеются в виду роскошные книги Воллара и Канвайлера. Дадаисты книг художника не делали, у них были зины, журналы художника. И роскошные книги, и зины – это спорные объекты при обсуждении книги художника. Проще иметь дело с бук-артом, который также является частью жанра книг художника. Бук-арт возник в 1960-е и имеет непосредственное отношение к концептуализму. Одним из отцов бук-арта является немецкий художник Дитер Рот, занимавшийся в том числе и конкретной поэзией. И сейчас многие визуальные поэты, как тот же Беннет, занимаются и бук-артом. Современный творческий деятель не делит себя по жанрам. Он создает визуальные поэмы, переплетает их в виде книжек бук-арта и посылает на выставки мейл-арта, разукрашивая конверт. Подобный синкретизм весьма популярен.

– Можно ли сказать, что древнее рисуночное письмо, всевозможные виньетки, буквицы в старинных книгах – это тоже визуальная поэзия?

– Нет, нельзя. Можно рассматривать как предтечи. А зачем нам этот футуризм? Экспансия интересна, все можно назвать визуальной поэзией или книгой художника, и что дальше? Виньетки и буквицы лучше оставить именно виньетками и буквицами, но используемые при их создании приемы можно применять в визуальной поэзии, почему бы и нет.

– Как произошло лично ваше знакомство с визуальной поэзией? Могли бы назвать любимые работы? Что вы считаете классикой?

– Многие визуальные поэты являются мейл-артистами, в мире прошло много выставок мейл-арта и визуальной поэзии. Я познакомился с визуальной поэзией через сеть мейл-арта в 1994 году в Калининграде. Тогда в этом замечательном городе состоялись несколько выставок мейл-арта, и я был в активе организаторов. В выставках участвовали визуальные поэты – бразилец Беннет, уругваец Падин, немец Миттендорф, россияне Сигей и Никонова. Позже я стал активным мейл-артистом, ко мне стали поступать поэтические сборники и каталоги из разных стран.

Любимых работ много. Тех же Беннета, Падина, Миттендорфа (а также Барони, Страдада, Альтемуса, Кампоса и многих других) я показывал на многих выставках и лекциях. Например, сейчас их поэмы висят на выставке героев мейл-арта в Казани.

Классика визуальной поэзии – это конкретные поэты: братья де Кампосы, Гомрингер, Гарнье, Яндль. Они почти не исследованы, и не только в России. Это один из моих фронтов работ.

– Есть ли сегодня в России какие-то форумы, фестивали, конкурсы, посвященные визуальной поэзии? Есть ли образовательные учреждения, курсы, где ее преподают?

– Насколько я в курсе, ничего систематического сейчас нет. Фестиваль с конкурсом был в Москве, им занимался поэт, издатель Евгений Степанов. Журнал был у него же – «Другие», но он выпускается раз в несколько лет, посвящен как раз визуальной поэзии. Альманах «Черновик» (США) Александра Очеретянского всегда уделял внимание визуальной поэзии. Но Александр умер, с ним погиб и этот проект… Отдельных курсов или программ в вузах я не знаю по этой теме. Из положительных моментов – некоторый всплеск интереса у исследователей к теме, появилось довольно большое количество статей. Этому способствует и обилие междисциплинарных конференций, куда тема визуальной поэзии отлично ложится.

– Визуальная поэзия выходит из плоскости листа. Тут можно вспомнить листвертни Дмитрия Авалиани. А может ли она перерастать в инсталляцию, перформанс?

– Может. Но я не сторонник такого подхода. Есть визуальные поэты, которые делают перформансы или инсталляции и используют там свои наработки. Как практик, я за любое творчество. Как теоретик, я бы не смешивал жанры без особых причин.

– Бывают ли случаи эклектики, когда визуальная поэзия комбинируется со звуковой?

– Бывают. Многие визуальные поэты являются и поэтами сонорными. От Шопина до Ры Никоновой и Сергея Бирюкова, чье недавнее прекрасное выступление в Институте русского языка им. В.В. Виноградова можно считать и образцом сонорной поэзии.