Елена Семенова
Людмила Зинченко снимает Москву через камеру-обскуру.
Фото автора
Сначала кажется, что все это странно. На цветных фотографиях Людмилы Зинченко из цикла «Необъективная Москва» улицы, набережные и дворики столицы как будто бы увидены взглядом близорукого человека или прохожего, глаза которому ослепило полуденное солнце. Черный дымчатый ореол вокруг изображения, мутные тени, отблески, силуэты, какое-то странное марево и рябь. Что это? Плохой фотоаппарат, плохой фотограф, испорченная пленка или сознательная игра с изображением? В тесный зальчик музея набилась толпа зрителей, легкое недоумение которых рассеивает подробный рассказ присутствующего на открытии автора.
Фотосерия «Необъективная Москва», демонстрирующаяся в рамках «Фотобиеннале-2008», говорит визуальным языком старейшей фототехники. Отказавшись от суперсовременных камер с объективами для дальней съемки и перспективы, фотограф увидела современный город через камеру-обскуру, то есть обыкновенный деревянный ящик на треноге, с проделанным в нем отверстием, в котором свет непосредственно без объектива попадает на светочувствительный слой. Отсюда и было придумано как бы двусмысленное название выставки. Маргинальность технического обеспечения здесь суммируется с нестандартностью авторского взгляда.
Арки метро, возле которых торгуют газетами и цветами; черные плетеные ограды набережных с опирающимися на них спиной безразличными прохожими. Полосатые «зебры» и рекламные плакаты часов Rolex; архитектурные сооружения, увиденные в проход между машинами; тесные монастырские дворики. А вот мирная супружеская пара отдыхает на скамеечке на фоне торчащих на заднем плане небоскребов. Выбор всех этих сюжетов, казалось бы, созвучен камере-обскуре. Людмила Зинченко, отказавшись от привычных и навязших на зубах сюжетов, пытается подглядеть за столицей, увидеть ее реальность с неожиданного, нелепого и порой даже абсурдного ракурса.
На фоне развешенных в соседнем зале черно-белых работ 1960-х годов фотографа Марселя Готтеро, где запечатлено строительство города Бразилиа, где царят необъятные пространства, резкость, неожиданность, объемность и монументальность, фотографии Зинченко рисуют «иной» образ нашей столицы. Ее облик тайком подсмотрен в глазок, необычен в своей обычности и даже порой зауряден. То, что мы видим на ее работах, можно назвать беспорядочными кусочками, обрывочными фрагментами изображения, которое случайно фиксируешь боковым зрением, но тем не менее они остаются в сознании и формируют отношение к той или иной вещи.
Есть и еще один ракурс – ракурс воспоминаний. Если вспомнить кино, режиссер всегда использует особые приемы, чтобы отделить прошлое от настоящего. Это попытка повторить то, что мы видим внутренним взглядом. Он делает изображение черно-белым, блеклым или мутным, голоса отдаляются и наделяются эффектом эха. Выставка Зинченко тоже помогает сформировать чувство воспоминаний. Это размытое изображение, нечеткие линии, переплетающиеся и наезжающие друг на друга образы. Всматриваясь в них, можно сказать, что с помощью избранной ею ретротехники Людмила Зинченко формирует воспоминания о настоящем Москвы.
