Екатерина Барабаш
Вот такой мишка, по мнению питерского губернатора, привиделся Татьяне Лариной. «Видение» ушло за 11 млн.руб.
Фото автора
Скажем честно: на этом аукционе настоящему ценителю настоящего искусства делать было нечего. Аукцион из разряда приколов. Уж на что-что, а на приколы питерские митьки горазды. Второй год подряд они при попустительстве правительства Санкт-Петербурга выманивают на морозные улицы известных занятых людей, выдают им кисти, краски и холсты и заставляют на холоде писать картины. И не просто картины, а что-нибудь на определенную букву алфавита. В прошлом году губернатору Валентине Матвиенко досталась «ё», она и изобразила ёжика под ёлкой («ё» в квадрате получилось). Потом митьки эти картины продают, пользуясь известностью «художников». Вот такая история. Похожа на криминальную. И главное, что все в ней правда. Только известные люди выходят на холод добровольно, а деньги за проданные на аукционе картины идут на благотворительность.
В этом году задумали написать и продать 30 картин на ситце – почти на каждую букву алфавита, кроме, разумеется, «ы», «ъ» и «ь». И чтобы каждая картина была хоть как-то связана с Пушкиным. За две недели нарисовалась «Пушкинская азбука», которую и выставили в Гранд-отеле «Европа». Художники опять все как один – дилетанты. Точнее, один всего не дилетант – главный митек Дмитрий Шагин, который взял на себя самое сложное – первую букву алфавита. На холсте появился ананас. «Что общего у Пушкина с ананасом?» – спрашивали у Мити. Тот удивлялся: «Ну как же – «меж сыром лимбургским живым и ананасом золотым. Сыр – в другой раз». Шагинский ананас ушел за 500 тыс. руб., что, с одной стороны, очень даже неплохо, с другой – на 300 тыс. меньше, чем «Дух» Ульяны Лопаткиной, и почти в 20 раз дешевле, чем «Медведь» Валентины Матвиенко, навеянный ей вроде как сном Татьяны Лариной. Может, и так - медведи ведь и в допутинские времена в России водились. Губернаторский мишка ушел за 11 млн. руб. До обидного недорого продан был «Виноград» Юрия Стоянова – 320 тыс. руб., а «Окно» и «Шлем» Владимира Гусева и Михаила Пиотровского, главных питерских музейщиков, были проданы еще дешевле – по 220 тыс. Битва за полотно Майи Плисецкой «Тюльпан» была очень яростной и закончилась на сумме 1 млн. 300 тыс. руб.
Ульяна Лопаткина очень волновалась – искренно, совсем по-школьному. И сетовала, как ей жаль отдавать картину, – она ведь так старалась. Покупатель сжалился и ответил красивым жестом – купив картину, тут же подарил ее балерине.
Приколы бывают разные – веселые, бессмысленные, остроумные. Аукцион, что состоялся на Крещение в Питере, такой несерьезный на первый взгляд, вдруг обнаружил неожиданную приятность: благотворительность в России бывает. Более того, она бывает целевой и нужной. Больше, чем новоиспеченные художники, на аукционе волновались те, кто должен был практически из рук благоприобретателей получить деньги. Сертификаты на получение вырученных денег прямо тут же, на месте, вручили представителям городской больницы им. Семашко, детской больницы им. Святой Ольги (в которой, кстати, нет ни одной платной услуги), храма Успения Пресвятой Богородицы Святогорского монастыря и бесплатному благотворительному реабилитационному центру по излечению от алкоголизма «Дом Надежды на горе». Директор и координатор «Дома...» доктор Евгений Зубков специально прилетел на аукцион из Нью-Йорка – все-таки нечасто такие деньги русским алкоголикам перепадают. Почему-то все больше американцы наших алкоголиков лечат. Не дело.
Аукционный зал заполнили мужчины в смокингах и дамы в дорогих и модных нарядах. Моду на тряпки не удержать, да и зачем? А если к нам и правда подкралась мода на благотворительность – хорошо бы в нее вцепиться и держать. Лелеять. Пестовать. Губернаторов заманивать. Губернаторы пусть заманивают кого-то еще. Неважно как. Главное – пусть деньги идут туда и только туда, где они действительно нужны.
Санкт-Петербург–Москва
