Крутой маршрут архиепископа

Пять лет назад, 28 февраля 2000 г., на 88-м году жизни скончался старейший иерарх Русской Православной Церкви (РПЦ) архиепископ Михаил (Михаил Николаевич Мудьюгин).

Начало пути

Будущий архиепископ - свидетель многих трагических событий ХХ столетия - родился 12 мая 1912 г. в Петербурге, в семье чиновника. Отец его, Николай Алексеевич, дослужился до звания статского советника. Семья была верующая, поэтому Михаил рано приобщился к церкви: пел и читал на клиросе, прислуживал в алтаре. Мальчик принимал активное участие в жизни Свято-Андреевского Старо-Афонского подворья в Петербурге. Несколько лет он фактически вел здесь жизнь послушника, правда, ночевать приходил домой.

В чтецы он был посвящен митрополитом Петроградским Вениамином (Казанским), расстрелянным большевиками в 1922 г. С детства Михаил слышал, что должен читать так, чтобы смысл прочитанного доходил до слуха и сознания верующих. Ведь многие из них не знали церковнославянского языка или были недостаточно воцерковленными людьми!

В детстве будущий архиерей встретил людей, которые способствовали его духовному развитию. "Один из таких людей был мой первый, с семи лет, духовник, отец Гавриил, который был священником в церкви иконы Божий Матери Скоропослушницы на Песках, - вспоминал впоследствии архиепископ. - Пески - это старинное название старого района Петербурга, в котором я жил. А совсем рядом была церковь, в которой служил отец Гавриил, сириец, кстати, по национальности. Этот человек сыграл громадную роль в моем духовном становлении. Он обращался со мной совершенно как со взрослым, воспитывающе воздействовал на меня в самом возвышенном смысле этого слова. Большое влияние на меня оказали монахи Афонского подворья. Они были люди простые, но духовные. И сами они, и весь строй монашеской жизни меня духовно формировали".

Опальный теплотехник

В 1929 г. Михаил окончил среднюю школу. На следующий год он был распределен на завод "Красный путиловец", работал чернорабочим, затем шлифовщиком. Несмотря на трудовую деятельность (это давало право продолжать образование), Михаил не боялся посещать храм. Он всегда был глубоко верующим человеком и даже в самые суровые годы испытаний оставался верен Христу.

В 1930 г. будущий архиепископ был арестован за участие в религиозном кружке. Его приговорили к трем годам заключения. Потом приговор был смягчен, и все же несколько месяцев Михаил провел в тюрьме.

Стало ясно: с мечтами о церковном поприще нужно распрощаться. В Советской России существовал только один путь - светское образование. Покидать родину он не хотел, да и "железный занавес" был на замке. И Михаил решил приложить все усилия к тому, чтобы получить хорошее образование. В 1933 г. он закончил вечернее отделение Института иностранных языков. Любовь и способность к языкам у него была всю жизнь. До последнего дня архиепископ Михаил читал и свободно разговаривал на нескольких европейских языках, а на немецком даже писал стихи.

В 1932 г. он женился на русской немке, проходившей с ним по одному делу. Через некоторое время, не получив в Ленинграде паспорт, он был вынужден уехать с женой на Урал, где преподавал в школе химию и немецкий язык. Через некоторое время поднадзорный самовольно вернулся в Ленинград, и снова был выслан в административном порядке. Он поселился со своей женой в Новгороде и работал теплотехником на заводе "Красный фарфорист". Тем не менее он все время добивался снятия запрета на проживание в Ленинграде.

Бывая в Ленинграде, опальный теплотехник посещал как православные, так и инославные храмы, хорошо знал их приходскую жизнь. Михаил был свидетелем закрытия лютеранской Петрикирхе, что на Невском проспекте, а также ряда других церквей. Думал ли он тогда, что пройдут десятилетия, и он произнесет блестящую проповедь на немецком языке во время первого богослужения в восстановленной Петрикирхе!

Мудьюгин работал в конструкторском бюро при станкостроительном заводе, а в начале войны был эвакуирован, работал в Свердловске и Новосибирске.

Доцент, ставший епископом

К 1946 г. Михаил заочно окончил энергетический факультет Института металлопромышленности. Но, занимаясь научной работой и трудясь на производстве, будущий архиерей посещал храм при любых обстоятельствах. В 1947 г. Мудьюгины вернулись в Ленинград. В 1953 г. Михаил защитил кандидатскую диссертацию и, получив звание доцента, преподавал теплотехнику в Ленинградском горном институте.

Все же мечта о священстве не оставляла его. Она смогла исполниться только во второй половине 1950-х годов. Маститый доцент Горного института, автор многих научных трудов, неожиданно для всех уехал в Вологду, подальше от "колыбели трех революций". Он снова учится - теперь заочно в Ленинградской духовной семинарии.

Под руководством протоиерея Михаила Гундяева (отца ныне здравствующего митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла) Мудьюгин стал проходить заочно семинарский курс, готовясь к рукоположению.

По окончании семинарии в 1958 г. Михаил Мудьюгин был посвящен в сан священника епископом Вологодским Гавриилом (Огородниковым) и начал служить в кафедральном соборе в Вологде.

В 1963 г. священник пережил смерть своей супруги, которая многие годы была его другом и помощником. В 1964 г. он заочно окончил Санкт-Петербургскую Духовную Академию. В том же году он был оставлен при Академии преподавателем латинского языка и истории. В начале 1966 г. протоиерею Михаилу Мудьюгину было присвоено звание доцента.

Указом Патриарха Алексия I от 13 октября 1966 года его назначили на должность ректора Санкт-Петербургских Духовных школ. 31 октября того же года он принял иноческий постриг с сохранением прежнего имени. А 4 ноября митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим (Ротов) возвел его в сан архимандрита. Через два дня архимандрит Михаил был посвящен в епископа Тихвинского.

От Волги до Вологды

Однако ректорство новопосвященного епископа продлилось недолго. Это было время, когда РПЦ пыталась обновить стареющий епископат. Уже 30 июля 1968 г. решением Патриарха и Синода епископ Тихвинский Михаил был назначен епископом Астраханским и Енотаевским. Для высокообразованного иерарха перевод из богословского центра в глубинку, на берега Волги был ударом по научному самолюбию.

Приходов в епархии было немного, поэтому у епископа была возможность заниматься в часы досуга научной деятельностью. Он продолжал преподавательскую деятельность в Санкт-Петербургской Духовной Академии и семинарии, приезжая читать лекции из Астрахани, а также опубликовал ряд статей в "Журнале Московской Патриархии".

Даже став епископом, Михаил Мудьюгин сохранил детское восприятие мира. Рассказывают, что в Астрахани он вдруг понял, что никогда в жизни не ездил верхом на лошади. Отправиться к кому-нибудь в деревню у него не было времени. А если архиерей не идет к лошади┘ В один прекрасный день те прихожане, что задержались в храме после богослужения, могли созерцать необычную картину. Дюжий конюх поддерживает лошадь под уздцы, чтобы она с испуга не понесла, а на ней, держась за поводья, восседает епископ. Объехав вокруг храма, довольный архиерей слезает с каурой: сбылась мечта детства!

В 1972 г. епископ Михаил стал членом Комиссии Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений, а позднее - Синодальной богословской комиссии. В то же время он по благословению священноначалия РПЦ активнейшим образом включился практически во все экуменические инициативы Церкви. Владея несколькими языками (его отличало блестящее знание немецкого языка и латыни, изучением которой он занимался самостоятельно с одиннадцатилетнего возраста), епископ легко вел любую богословскую дискуссию.

На протяжении многих лет он вносил исключительный по ценности вклад в официальные двусторонние богословские собеседования Русской Православной Церкви с Евангелическими Церквами в Германии (ФРГ), Союзом Евангелических Церквей ГДР, с Евангелическо-Лютеранской Церковью Финляндии и с Церквами реформатского исповедания. С 1967 г. епископ Михаил являлся неизменным участником православно-лютеранских собеседований; на каждом из них он представлял свой доклад.

В сан архиепископа Михаил (Мудьюгин) был возведен 2 сентября 1977 г. А с 27 декабря 1979 г. он стал управлять Вологодской и Великоустюжской епархией. Эта епархия была самой бедной в РПЦ: она насчитывала всего 17 приходов. Кафедральным храмом был тот самый собор во имя Рождества Богородицы, в котором Михаил Мудьюгин стал священником и впервые самостоятельно совершил литургию. Может быть, еще и поэтому ему всегда была так по-особенному дорога эта северная русская земля, связи с которой он никогда не терял. Вспоминая его епископское служение на разных кафедрах, можно отметить, что при нем в эти сложные годы не был закрыт ни один храм.

От Вологды до Ленинграда - ночь езды на поезде. Когда архиепископ приезжал в Ленинград из Вологодской епархии читать лекции, то служил в храме при Духовной академии. Ему выделяли студентов-иподиаконов, которые не знали "мелочи архиерейской жизни", и это иногда приводило к забавным ситуациям.

Когда иерарх во время богослужения выходит из алтаря со свечами в руках и проходит на середину храма, иподиаконы поддерживают его под руки. И не потому, что архиерей настолько немощный, что не в состоянии сам спуститься с солеи. Ведь достаточно ему случайно наступить на край своего облачения, как он непроизвольно сделает еще шаг вперед, чтобы сохранить равновесие... Последствия могут быть самыми плачевными! Поэтому иподиаконы просто подстраховывают архиерея от неосторожного шага и возможного падения.

Но архиепископ Михаил чувствовал себя в хорошей форме, и в своей епархии он запретил иподиаконам поддерживать его под руки. Всего этого не знали и не могли знать временные иподиаконы. Как полагается, они брали архиерея "под локотки". И тогда на глазах у молящихся происходила перепалка. Архиерей начинал отбиваться от "удерживающих": "Что вы меня держите? Что, я сам не дойду? Немедленно отпустите!"

А если студенты видели его в библиотеке, то понимали - скоро очередные богословские собеседования┘ Архиепископ был одним из тех немногих иерархов, который сам писал свои доклады, а не перепоручал это "спичрайтеру".

Архиепископ Михаил занимал Вологодскую кафедру около 14 лет. В 1987 г. ему исполнилось 75 лет. По Уставу РПЦ в этом возрасте епископ должен подать прошение об уходе на покой. Многие архиереи этого не делают, но архиепископ Михаил исполнил все в соответствии с буквой закона. Только в 1993 г. Синод вынес окончательное решение: "Выразить архиепископу Михаилу глубокую благодарность за понесенные им архипастырские труды. Освободить его от управления Вологодской епархией с увольнением на покой. Просить его продолжать свою научно-богословскую и педагогическую деятельность в Санкт-Петербургских Духовных академии и семинарии".

Жажда проповедовать Христа

Архиепископу была предоставлена возможность совершать богослужения в петербургской церкви Ильи-пророка. Но в последние годы жизни зрение иерарха ухудшилось. Поэтому молитвы за литургией он читал наизусть.

Архиепископ Михаил был выдающимся служителем Русской Церкви. Его служение продолжалось до последнего вздоха. Покой в его понимании не подразумевал бездеятельности. Напротив, более деятельного человека в его возрасте было трудно найти. Несмотря на практически полную слепоту, он постоянно писал, читал лекции, выступал по радио, встречался с людьми. Помимо Санкт-Петербургской Духовной академии архиепископ преподавал также в лютеранской семинарии, в гимназиях, институтах.

Он был уникальным человеком с блестящим европейским образованием. Учитывая его огромный экуменический опыт, католическая семинария Санкт-Петербурга пригласила архиепископа читать лекции, которые пользовались большим успехом среди студентов и преподавателей.

Иногда он выезжал с чтением лекций и в другие города. Архиепископ преподавал в московском Библейско-богословском институте св. апостола Андрея (ББИ), попечителем которого был с самого его основания. Вот фрагмент интервью, которое иерарх дал журналу "Страницы" - печатному органу ББИ.

- Могут ли быть полезны делу проповеди Евангелия те люди, которые учатся в открывшихся сейчас богословских учебных заведениях?

- Думаю, отрадно уже то, что в результате деятельности подобных учебных заведений появится больше образованных христиан. Только надо, чтобы эти люди относились к делу с душой - вот, в сущности, что необходимо. Без подобного отношения любая церковная и вообще духовно-просветительская деятельность бессмысленна. Именно с душой - думаю, что любому русскому человеку это выражение понятно. Это и есть первоочередная задача подобных учебных заведений.

- Ваши пожелания будущим богословам?

- Никогда не ограничиваться только изучением чего бы то ни было, хотя бы и самых высоких предметов, а всегда помнить о важности эмоционального отношения. Это особенно касается тех людей, которые хотят что-нибудь сделать для Церкви. Христос сказал: "Милости хочу, а не жертвы" (Мф. 9, 13), повторив слова пророка Осии. Иначе говоря, в своих поступках следует руководствоваться чувством любви - и все будет прекрасно. Исполнение закона должно быть минимальной задачей, которую человеку следует поставить, чтобы он не был негодяем. А человек, который любит, тем самым уже исполняет весь закон. Все! Если у него есть настоящая любовь к Богу и людям - больше такому человеку ничего не нужно!

В последние годы жизни архиепископ Михаил приезжал в Великий Новгород, где читал лекции в Государственном университете и на катехизаторских курсах при Софийском соборе. Ездил также читать лекции в Старую Руссу, где его всегда ждали в музее Ф.М. Достоевского.

Своей открытостью, широтой взглядов, отсутствием чинопочитания и доступностью архиепископ Михаил выгодно отличался от своих собратьев по архиерейству. Он был человеком радостным и светлым. Говорил вдохновенно, проповедовал умно, изящно. С ним можно было вести разговор на темы не только богословского характера. Он прекрасно знал европейскую культуру и не только религиозную. Глубоко ценил живопись, музыку.

Последовательный экуменист и умеренный реформатор, знаток западной и русской литературы, любитель изящных искусств и музыки, он великолепно играл на фортепиано и иногда музицировал в профессорской Санкт-Петербургской Духовной Академии. Причем он делал это не "для зрителя", а для души, выбирая время, когда профессорская опустеет.

В последние годы архиепископ активно сотрудничал с петербургской радиостанцией "Теос" и с московским Христианским Церковно-общественным каналом. Слово пастыря, произнесенное с амвона, у радиомикрофона или написанное в книге, всегда обладало мощной силой и убедительностью.

В церкви Пророка Илии архиепископ Михаил служил на пределе своих возможностей, пока не исчерпал остаток физических сил. И он удалился на покой лишь после того, как его ослабевшие руки уже не могли уверенно держать чашу. Но преподавание в Академии он не прекращал, читая лекции по памяти. А когда занемог настолько, что был помещен в больницу, то студенты ходили к нему в палату сдавать экзамены и зачеты.

Сам облик его, не желающего мириться с возрастом, недугами, превратностями судьбы, внушал уважение и даже восхищение. Не случайно к архиепископу вплоть до последнего дня тянулись молодые люди. Его жизненная энергия заражала желанием творчества. Вот почему он болезненно воспринял свою отставку по возрасту из Санкт-Петербургской Духовной Академии, в которой он преподавал более 30 лет. Правда, за ним оставили звание почетного профессора, но это никак не было заменой живого общения со студентами.

На заседании Ученого совета Санкт-Петербургской Духовной академии и семинарии 30 августа 1999 г. архиепископ как действующий профессор был в последний раз, выразив признательность Академии за высокую оценку его деятельности.

Архиепископ Михаил тяжело переживал отстранение от преподавания. Возможно, это и приблизило его кончину. В академической преподавательской корпорации он был последним настоящим профессором. Своей эрудицией он выделялся среди профессоров-"указников", получивших это звание по указу Синода.

В последние годы архиепископ писал воспоминания о своей жизни, представляющие несомненный интерес. Ведь он был свидетелем века уходившего, был знаком со многими выдающимися людьми.

Он оставил не только письменные труды, но и множество учеников, почитавших его не только как епископа, но и как русского интеллигента, оставшегося верным Церкви в самые тяжелые годы гонений и до самой кончины испытывавшего неутолимую жажду проповедовать Христа.

С приближающейся смертью архиепископ мириться не хотел, хотя и относился к этому спокойно и по-христиански. В последний день земной жизни он сказал своим близким, что его ждут большие изменения. Это было 28 февраля. Через некоторое время архиерей тихо скончался.

Гроб с телом иерарха был доставлен в Свято-Троицкий собор Александро-Невской Лавры, где 1 марта состоялось отпевание почившего. При большом стечении народа и студентов духовных школ отпевание совершил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Котляров). Были зачитаны телеграммы-соболезнования от Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и от митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева).

В патриаршем послании был подведен итог трудов покойного: "Его авторитетный голос убедительно звучал на многих международных конференциях и встречах, в средствах массовой информации и в печатных изданиях. Его многолетнее служение неоднократно по достоинству отмечалось священноначалием нашей Церкви".

Почти 50 лет архиепископ Михаил отдал Церкви как пастырь-священник, 35 - как епископ и всю жизнь - как ее верный сын.