Гамэр Баутдинов Сегодня исламский фактор приобретает на Западе все большую актуальность. По последним данным, мусульман в Западной Европе насчитывается около 12-13 млн. Полвека назад картина выглядела совсем иначе. Тогда правительства западноевропейских государств всячески старались стимулировать приток иностранных рабочих из стран Азии и Африки. В числе иммигрантов было немало мусульман. Для послевоенного восстановления экономики во многих странах катастрофически не хватало рабочих рук. Особенно в них нуждались Германия, Франция, Бельгия, Нидерланды, отчасти Англия и некоторые другие страны Западной Европы, которые более всего пострадали в ходе Второй мировой войны.
В 60-е годы, когда восстановленная западноевропейская экономика получила мощный импульс для дальнейшего развития, стали очевидными этнические и конфессиональные особенности основных миграционных потоков. Среди приезжих начали преобладать мусульмане. Причем определенную роль в этом сыграл колониальный фактор. В поисках лучшей доли жители бывших колоний обращали свой взор в первую очередь в сторону метрополии. К примеру, выходцы из стран Магриба направлялись прежде всего во Францию и франкоговорящую часть Бельгии, пакистанцы и индусы - на Британские острова, индонезийцы и суринамцы - в Голландию и т.д. Но встречались и исключения. Например, Турция не была колонией Германии, но в силу исторических связей эти страны оформили ряд двусторонних соглашений. В результате в Западную Германию хлынул настолько мощный поток турецких рабочих, что и поныне их община является одной из крупнейших в странах Западной Европы.
К середине 70-х годов положение иммигрантов стало резко меняться. Технологический прорыв в ряде отраслей вызвал кризис перепроизводства, что, в свою очередь, привело к переизбытку рабочей силы. Резко начала расти безработица, затронувшая как приезжих, так и коренных жителей. Ясно, что национальные правительства больше заботились о своих согражданах. Для иммигрантов ввели всевозможные запреты, например, те, кто выезжал на родину повидаться с близкими, уже не получали обратной визы.
Однако миграционные процессы не прекратились. В 80-е годы в Европу хлынул уже четвертый по счету поток иммигрантов. Теперь выходцы из стран Азии, Африки, Латинской Америки и отчасти Восточной Европы снимались с родных мест из-за весьма неблагоприятной обстановки у себя на родине. В основе этого лежали в первую очередь социально-экономические причины и межэтнические войны, а в некоторых странах природные катаклизмы обрекли на нищету миллионы людей. Такие явления коснулись и самой Европы, точнее Балканского региона, где распад Югославии привел к массовой миграции составлявших ее народов.
Эти потоки приобрели стихийный характер, а самих мигрантов зачастую стали рассматривать просто как беженцев. Поскольку ряд европейских государств к тому времени уже ввел известные ограничения на прием иммигрантов, последние устремились в страны Южной Европы. В них тогда еще не было выработано четкого законодательства в отношении граждан, прибывающих из стран, не входящих в состав Европейского сообщества. Речь идет главным образом об Италии, Испании, Греции и Португалии. Среди новых иммигрантов увеличился процент мусульман.
Мусульманские общины
Когда в послевоенную Европу начали прибывать иммигранты первой волны, религия для них оставалась преимущественно частью их личной жизни. Люди молились у себя дома, а на пятничную молитву собирались вдали от посторонних взоров на пустырях и заброшенных земельных участках. Большинство мусульман продолжали молиться, не пытаясь особо выделяться из общей массы. Однако в 70-е годы многое стало меняться, после того как в западноевропейских странах был ужесточен режим пребывания уже осевших там иммигрантов и были введены ограничения на въезд новых. В ответ на это мусульмане ощутили необходимость объединиться в религиозно-этнические общины.
Они перестали скрывать от окружающих свою религиозную и этническую принадлежность. Особенно наглядно это проявлялось в тех кварталах, где они жили. Пятничные молитвы стали проводиться открыто, начали функционировать молельные дома, и постепенно встал вопрос о строительстве мечетей. Все больше открывалось киосков и магазинов, где можно было приобрести исламскую литературу и богослужебные предметы. Возникла потребность иметь свои кладбища или мусульманские участки при городских и сельских кладбищах. Появились всевозможные исламские ассоциации и культурные центры, доступные не только верующим, но и всем интересующимся исламской культурой.
Новые веяния не могли остаться в стороне от внимания местных и государственных властей. Они начали понимать, что мусульмане становятся значимым социальным фактором и что с их потребностями необходимо серьезно считаться. В целом власти Западной Европы отнеслись с пониманием к запросам и требованиям мусульман, хотя, конечно, находились и такие, кто предлагал оградить общество от традиций и обычаев исламского образа жизни.
Для того чтобы проследить динамику развития мусульманских общин в западноевропейских странах, приведем некоторые цифры, взятые из специального исследования итальянского фонда Джованни Аньелли "XXI век". Оговоримся, что эти данные относятся в основном к тем периодам, когда прибытие иммигрантов в страны Западной Европы регулировалось специальным законом. Следовательно, в них не учтены процессы последних лет, которые слабо поддаются статистическим исследованиям из-за стихийного и зачастую нелегального характера миграции.
Итак, согласно результатам исследования, в 1992 году в Европе насчитывалось свыше 7 млн. мусульман, из которых абсолютное большинство проживало в трех странах: Франции (около 2,5 млн.), Германии (около 1,9 млн.) и Великобритании (свыше 1,4 млн.). Около 500 тыс. мусульман насчитывалось в Нидерландах, более 300 тыс. - в Италии, до 250 тыс. - в Испании и Бельгии. Соответственно росло число мечетей и молельных домов, хотя не всегда это происходило в прямой зависимости от числа мусульман. Например, на тот же период во Франции было 950 мечетей и молельных домов, в Германии - 600, на Британских островах - 500, в Голландии - 300, в Бельгии - 130, а в Италии - всего 54, хотя некоторые стихийно возникавшие молельные дома могли не попасть в статистические данные.
А ведь все начиналось почти с нуля, как это было, например, в Великобритании в 1965 году. В той же Франции число мусульманских общин на рубеже 60-70-х годов колебалось в пределах двух-трех, а уже через 10 лет их насчитывалось более сотни.
Число мусульман в Западной Европе продолжает расти. Для сравнения приведем некоторые данные за последние два года. Например, наибольшее число мусульман насчитывается во Франции (примерно 5 млн.), за которыми идут Великобритания и Германия (по 3-3,5 млн.). В других странах их численность ограничена несколькими сотнями тысяч. Скажем, в Италии число мусульман оценивается сейчас в 600 тыс. человек, но эта цифра доходит иной раз и до миллиона, когда речь идет о нелегальных иммигрантах. Свыше 500 тыс. мусульман насчитывается в Нидерландах, в пределах 200-300 тыс. - в Бельгии, Испании и Австрии, более 100 тыс. в Швеции и т.д. Соответственно во многих странах выросло число мечетей и молельных домов.
Ислам и государство
Однако было бы ошибкой идеализировать жизнь мусульманских общин в Западной Европе. Камнем преткновения в отношениях с властями стали те проблемы, которые решаются уже не на местном, а на общегосударственном уровне. Это происходит, когда затрагивается светский принцип государственного управления. Например, власти отрицательно отнеслись к таким пожеланиям мусульман, как объявление пятницы нерабочим днем, официальное признание исламских школ, преподавание ислама в школьных заведениях, юридическое признание браков, совершенных по исламскому обряду и т.п.
Наиболее непреклонными были французские власти, готовые в корне пресечь любое нарушение принципа светскости государства. Например, они ополчились на хиджаб (головной платок у мусульманок), что особенно ярко проявилось в школах. Тема платков надолго оказалась в центре внимания французских СМИ.
Зато в других западноевропейских странах, например в Германии и Нидерландах, власти разрешили преподавать в школах основы ислама, но с пожеланием, чтобы преподавание велось, как и в Великобритании, в рамках курса истории религий. Подобная практика существует и в Италии. Во время так называемого "часа религии" дети изучают основы одной из религий. В Великобритании в ряде случаев мусульманский брак может быть юридически приравнен к гражданскому, а в Испании это стало уже нормой. Впрочем, Испания, Бельгия и Австрия до последнего времени предоставляли мусульманам больше прав, нежели другие страны Западной Европы.
Немало примеров успешного решения проблем иммигрантов в целом и мусульман в частности можно найти в скандинавских странах, особенно в Швеции. Однако в ряде стран Европы, например в Испании и Италии, некоторые партии, возглавляемые правыми силами, потребовали принятия таких жестких мер, как отказ от помощи развивающимся странам, если граждане этих стран нелегально окажутся в Западной Европе.
При всех различиях и схожести подходов властей к проблеме ислама есть одна общая проблема, не решенная в большинстве западноевропейских стран. Речь идет об отсутствии представительных органов мусульман, с которыми государство могло бы вести диалог. В исламе нет какой-либо единой жесткой иерархической структуры. Положение мусульман-иммигрантов осложняется еще и тем, что приезжие из разных стран нередко придерживаются различных подходов к тем или иным положениям шариата. Поэтому за неимением единого официального представительства мусульман в каждой из стран властям приходится вести диалог с каждой общиной в отдельности.
На первых порах эта проблема проще всего решалась в Западной Германии. Ее соглашения с Турцией коснулись не только юридических, социально-экономических и других аспектов пребывания турецких рабочих в стране, но и духовной сферы. По соглашению с Департаментом по религиозным делам Турецкой Республики был решен вопрос о назначении имамов, строительстве и содержании мечетей, организации при них учебных курсов. Однако с появлением в Германии новых групп мусульман, прибывавших уже из других стран, взаимоотношения властей с местными общинами осложнились, что до сих пор не позволило создать единую исламскую структуру, готовую вести диалог с государством.
То же самое произошло и в некоторых других странах Европы. Поскольку попытки заручиться поддержкой какого-либо конкретного государства вызывали недовольство тех групп мусульман, которые являлись выходцами из других стран. Такое соперничество выражалось не только на коллективном, но и личном уровне, когда амбиции некоторых лидеров явно шли вразрез с интересами общины. Все это вело к дальнейшему раздроблению уммы. Надо также учесть, что члены каждой общины предпочитали придерживаться обычаев своей родины. И если уж они надеялись получить какую-то помощь и содействие в решении религиозных проблем, то обращались соответственно в посольства и консульства своих стран (например, Алжира, Марокко, Сенегала и т.д.).
Со сложной проблемой в этой связи столкнулось французское правительство. С одной стороны, перед ним был пример турецко-германских взаимоотношений. С другой - у государства оказался не один партнер для диалога, хотя главными из них для Франции были Алжир, Марокко и отчасти Тунис. Более того, эти связи имеют давнюю историю, ибо выходцы из стран Магриба появились в стране еще во время Первой мировой войны, а Большая Парижская мечеть традиционно была связана с алжирским духовенством. Однако французское правительство не стало отдавать предпочтение кому-либо и решило пойти своим путем.
Оно решило добиваться создания единого представительства мусульман, которое выражало бы интересы разных групп верующих и было бы независимо от влияния какой бы то ни было отдельно взятой страны. Почти 15 лет велись долгие переговоры с представителями различных мусульманских общин страны. С ними встречался даже президент Франции Жак Ширак. В результате недавно было объявлено о создании Французского совета по исламу. Но станет ли это основой для реального объединения всех мусульман страны, неизвестно.
Ранее соглашения о создании общих исламских структур были подписаны в некоторых других странах, но диалог с государством в них осложняется рядом противоречий в отношениях между общинами. В этом смысле ситуацию в Бельгии можно назвать образцовой. Именно там в 1999 году впервые в европейской истории на выборной демократической основе был создан единый представительный орган, выступающий от имени практически всех 270 тыс. бельгийских мусульман.
Что дальше?
Теперь уже очевидно, что мусульманское присутствие стало постоянным фактором в жизни большинства стран Западной Европы. У первого поколения иммигрантов, ставших полноправными гражданами Европейского cоюза, уже родились не только дети, но и внуки. Растет и число местных граждан, ставших на путь ислама. Правда, их не так много по сравнению с мусульманами-иммигрантами. Например, во Франции живут около 30 тыс. "новообращенных", в Италии - более 10 тыс., немногим меньше их в Германии, Англии, Испании...
Ясно, что такая ситуация требует постоянного внимания властей всех уровней к правам верующих. В этой связи представляется, что нет альтернативы диалогу, пусть и нелегкому, между исламскими общинами и государством. Можно также предположить, что в будущем помимо отдельных государств данной проблемой займется и ЕС. Отчасти он уже косвенно вовлечен в этот процесс. Делаются попытки выработать общий подход к проблеме иммиграции, которая представлена прежде всего выходцами из мусульманских стран.
Есть еще один важный аспект, связанный с исламским фактором. Ислам - это не только религия, но и целый комплекс социальных, экономических, юридических и этических норм, неразрывно связанных с религиозными установлениями, которые зачастую не совпадают с законодательством светских государств Европы. Напрашивается вывод, что для интеграции мусульман в европейские реалии необходимо провести "секуляризацию" ислама, отделить от веры комплекс норм шариата и реформировать их. В последнее время раздаются призывы к "модернизации" ислама, к "новому прочтению" Корана на основе "историко-критического метода". Но подобные идеи вряд ли вызовут положительную реакцию мусульманских богословов.
