Храм за решеткой

- Виталий Леонидович, какие религиозные организации наиболее активно работают с заключенными?

- В основном традиционные для России религии и конфессии. Прежде всего Русская Православная Церковь, мусульманские организации, буддисты, Федерация еврейских общин России (ФЕОР) и Союз евангельских христиан-баптистов. С РПЦ и ФЕОР у нас заключены соответствующие соглашения. Такое же соглашение хотели бы заключить с нами и мусульмане, но у них есть несколько организаций, которые пока не могут решить, вместе ли им его подписывать или отдельно.

Многие заключенные обращаются к вере, но говорить о том, что этот процесс имеет массовый характер, пока не приходится. Лишь 5-6% заключенных регулярно посещают богослужения. Должен сказать, что уверовавшие охотнее подчиняются требованиям, которые предъявляют им в исправительных учреждениях. Думаю, это связано с тем, что человек раскаялся в содеянном и надеется получить прощение от тех людей, перед которыми он виноват, или от Бога.

Практически за всеми храмами, которые построены на территории исправительных учреждений, закреплены священнослужители. Такое пастырское служение они выбирают себе добровольно, не получая за это никакого дополнительного жалования. Мы стараемся им помочь, чем можем. Например, если священник живет далеко от исправительного учреждения, мы обеспечиваем ему транспорт, приобретаем за счет внебюджетных средств церковную утварь.

У нас была беседа с Патриархом о введении специальной подготовки для тюремных священников. Он даже предлагал учредить в нашем ведомстве соответствующую должность. Однако пока сделать это невозможно, поскольку Церковь у нас отделена от государства.

- Исходя из каких критериев та или иная религиозная организация допускается в исправительные учреждения?

- Религиозная организация, желающая подписать с ГУИН соглашение о сотрудничестве, должна представить свой устав и свидетельство о регистрации в Минюсте РФ. Мы проверяем, насколько деятельность этой организации соответствует ее уставным целям, и только после этого принимаем решение. В ходе работы этой организации в исправительных учреждениях мы также следим за соблюдением ею своих уставных целей. Впрочем, за семь лет активного сотрудничества с религиозными организациями еще не было ни одного случая, чтобы какой-либо из них было отказано в продолжении служения в исправительных учреждениях.

- Та или иная религиозная организация допускается в исправительное учреждение только в том случае, если в нем есть ее последователи?

- Как правило, речь идет не об отдельном учреждении, а о территориальном органе уголовно-исполнительной системы, в ведении которого находится сразу несколько подобных учреждений. Публика в них достаточно разношерстная, есть приверженцы разных религий. Если хотя бы один представитель той или иной религии обращается с просьбой о духовном окормлении, а в том районе есть священнослужители того же вероисповедания, мы приглашаем их в обязательном порядке.

- Замечаете ли вы конкуренцию между различными вероисповеданиями в плане окормления заключенных?

- Очевидно, она есть, поскольку каждая религия хотела бы иметь как можно большее влияние на свою паству из числа заключенных. Но здесь все зависит от активности религиозных организаций, от того, насколько часто они посещают заключенных. Если представители той или иной религии появляются в исправительном учреждении лишь время от времени, заключенные постепенно теряют к ней интерес, переключая свое внимание на более активные религиозные организации.

В то же время при подписании с религиозными организациями соглашения о сотрудничестве мы требуем в качестве обязательного условия отказ от прозелитизма, то есть обращения в свою веру тех заключенных, которые уже избрали другую. И мы тщательно следим за выполнением этого условия. Однажды у нас был случай его нарушения со стороны одной международной религиозной организации. Пришлось сделать ей замечание, которое она приняла к сведению.

Для того чтобы избежать конфронтации между различными вероисповеданиями, мы стараемся назначать каждому из них определенные дни для посещения исправительных учреждений так, чтобы они не пересекались друг с другом.

Мы проводим на местах конференции по взаимодействию между исправительными учреждениями и действующими в данном регионе религиозными организациями. В ходе этих мероприятий удается решать многие проблемы, которые возникают в области духовного окормления заключенных.

- Насколько часто священнослужители посещают колонии?

- Как правило, раз в неделю, но бывает и реже. Это зависит от того, сколько представителей данной религии находится в исправительном учреждении. Например, в духовном окормлении Федерации еврейских общин России находится лишь 239 заключенных. Представители ФЕОР страхуют их от несчастных случаев, передают посылки с мацой, но вот посещают по сравнению с другими религиозными организациями крайне редко.

- А бывали такие случаи, чтобы священнослужителю было запрещено посещать колонию за нарушение установленных правил?

- Если священник нарушает правила поведения в исправительных учреждениях, мы обращаемся к руководству местной епархии, а оно заменяет его или проводит с ним, что называется, разъяснительную беседу. Но такие случаи бывают крайне редко.

- Какую работу проводят с заключенными религиозные организации помимо совершения богослужений?

- Религиозные организации направляют в места лишения свободы очень много духовной литературы. Разумеется, мы ее предварительно просматриваем на предмет наличия в ней каких-либо экстремистских тенденций.

- А на какие средства строятся культовые здания на территории исправительных учреждений?

- На внебюджетные, то есть за счет спонсоров и самих заключенных. Как правило, заключенные собственными руками строят храмы на территории исправительных колоний. Нетрудно заметить, с какой любовью строятся эти храмы, особенно если сравнить их с другими постройками на территории колоний.

Заключенные обычно очень серьезно относятся к своей вере. В Калуге в исправительной колонии # 5 заключенные уже на протяжении нескольких лет круглосуточно читают псалтырь, сменяя друг друга. Есть случаи, когда заключенные после освобождения уходят в монастырь. В Россошанской колонии один заключенный, осужденный на длительный срок за тяжкое преступление, пришел к вере, уже будучи в колонии. В этом году он стал священником в Оренбургской епархии. Это, конечно, редкий случай. Но он означает, что даже для людей, совершивших тяжкие преступления, есть прощение.