25.12.2024 18:42:00
Без «долой!» и «ура!»
Дарвиновское учение, как и любая научная теория, требует взвешенного подхода
Тэги: дарвин, наука, теория эволюции
|
Максим Винарский. Мертвый
лев: Посмертная биография
Дарвина и его идей.– М.:
Альпина нон-фикшн,
2024. – 446 с.v
|
В последнее время участились попытки сбросить Чарльза Дарвина – точнее, его эволюционное учение – с корабля современности. Звучат требования исключить дарвиновскую теорию из школьной программы. «Дарвин стал персонажем городских легенд, современных мифов и залихватских биографических «реконструкций», создаваемых авторами постмодернистских романов. Его имя то и дело поминается всуе, по поводу и без, и спустя почти полтора столетия после кончины ученого никак не переведутся на свете охотники пинать мертвого льва», – сетует в книге «Мертвый лев: Посмертная биография Дарвина и его идей» доктор биологических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, заведующий лабораторией макроэкологии и биогеографии беспозвоночных, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН Максим Винарский, метафорически сравнивая своего героя с мертвым львом.
У автора нет задачи написать «еще одну, сто первую» биографию Дарвина, чья жизнь изучена досконально и, в общем-то, не столь богата яркими событиями (кроме кругосветного путешествия на корабле «Бигль»). У Винарского иная цель: «Меня же привлекает в первую очередь посмертная биография моего героя. Кажется, такой книги в мировой дарвиниане еще не было. И это не только интеллектуальные метаморфозы теории Дарвина за последние 140 лет, косвенно затронувшие ее автора. Биография Дарвина продолжается в том смысле, что его личность и судьба порождают все новые и новые интерпретации и истолкования. С течением лет меняется восприятие Дарвина и в среде ученых, и у широкой публики, и его образ, как он представляется потомкам, весьма динамичен. Рискну предположить, что каждое новое поколение имеет своего Дарвина. Одно, пожалуй, остается неизменным все эти годы – высочайший научный авторитет великого натуралиста, который признают и его ученые оппоненты. К сожалению, этот авторитет приносил не одни только посмертные лавры. Историку придется вести рассказ и о посмертных репутационных потерях Дарвина – в которых, впрочем, сам он едва ли повинен». Подробности – в главах «Живее всех живых», «Улитка на склоне», «Затмение дарвинизма», «Смех подпольного человека», «Нравы и обычаи морлоков», «Всемогущий бессильный естественный отбор», «Глупые катастрофы, умные катастрофы» и других. При этом автор ни в коей мере не призывает, чтобы «все биологи строем и с бодрой песней следовали за дарвиновской мыслью».
Эволюция – процесс сложный, нелинейный и вариативный, требующий взвешенного и тщательного подхода. А крики «ура!» и «долой!» в науке неуместны.
Дмитрий Кочетков 
