Думающее облако

Чуден Днепр… Фото Евгения Никитина

Вячеслав Куприянов собрал свои статьи и интервью с 1972 года, снабдив их post scriptum необходимыми примечаниями. Получилась не просто «Книга о верлибре», а история литературных полемик за последние 50 лет. Отдельные статьи он посвятил соратникам – Владимиру Буричу и Арво Метсу.

В пику принятым словарным определениям верлибра как «стиха без стиховых признаков» Куприянов рассматривает верлибр, отмечая в природе языка три вида сгущения звучания: слог, слово и предложение. Отсюда и три типа художественной речи. Первый опирается на слог. Упорядоченное количество слогов при упорядоченном распределении ударений стягивается в строку, пределом которой может быть рифма. Это и есть привычная нам силлаботоника. Второй тип имеет основой предложение с логическим, или фразовым ударением. Это – проза, которая (как и стихи) может быть как художественной, так и нехудожественной (деловой). Третий тип имеет своей основой слово, то есть в идеале каждое слово является носителем логического (смыслового) ударения. Это и есть верлибр. Можно вспомнить начало Евангелия от Иоанна: «В Начале было Слово»… Итак, три типа, а не два, как мы привыкли считать. Они равноценны и равноправны и вовсе не стремятся вытеснить или сменить друг друга, то есть напрасны тогдашние опасения Бориса Слуцкого, воспевающего ямбы:

Все, что до нас придумано,

все, что за нас придумано,

продумано прекрасно,

менять – напрасно.

Никто и не призывал что-то «менять», верлибристы просто предлагали признать свою традицию наряду с регулярным стихом! Куприянов дает такое определение: свободный стих – художественный жанр, симметричный прозе относительно поэзии. Как и проза, свободный стих не связан выбором определенного размера или метра. Как и поэзия, свободный стих больше иносказание, чем повествование, здесь смена строк образует свой ритм, где сама пауза уже важный элемент. Проза – это «линейная» речь, а поэзия – «гнутая», вращающаяся, и для этого «вития», «кручения» текста не обязательна концевая рифма. Академик Юрий Рождественский образно повторял, что свободный стих – это «словарная статья». Так строил свой иронический текст один из энтузиастов свободного стиха филолог Михаил Панов:

Велимир Хлебников.

Похожий на думающее облако.

Похожий на страстный сухой муравейник.

Похожий на исповедь кенгуру.

Похожий на философствующие часы.

Только на себя похожий.

Вячеслав Куприянов. Книга о верлибре.– М.: Б.С.Г.-Пресс, 2024. – 368 с.

Исторически этот литературный жанр может опираться на «канонические», сакральные тексты (Псалмы), в которых изложены основные нравственные уложения культуры. О «каноне» Юрий Рождественский писал в 1968 году в послесловии к книге Владимира Спирина «Построение древнекитайских текстов»: «канон есть не стихи и не проза, а третий вид формы текста, обладающий своей конструкцией, своей правильностью формы. Эта правильность есть правильность формы речемысли».

Известны переложения Псалмов свободным стихом Александром Сумароковым. Гоголь в статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность» обратил внимание на следующее: «Еще тайна для многих этот необыкновенный лиризм – рождение верховной трезвости ума, – который исходит от наших церковных песней и канонов и покуда так же безотчетно подмывают его сердце родные звуки нашей песни». Точно определение – «верховная трезвость ума»! От прозаического текста Гоголя Куприянов пытается перейти к подражанию 1-му Псалму Давида («Чуден Днепр»):

Чуден Днепр

При тихой погоде

Когда не делит

На левую и правую

Свою величавую широту

Чуден Днепр, когда

Редкая пуля долетит

До его середины

Чуден Днепр при любой погоде

Когда не льет свои воды

На мельницу нечестивых

Чуден Днепр

И блажен муж

Иже не делит

На левую и правую

Величавую широту

Своей славянской души

Куприянов считает, что сочиняемые сегодня без оглядки на опыт русского фольклора, памятников письменности, на язык науки «обиходные верлибры» с упором на разговорную речь, как правило, культуру не обогащают! В этом оскудевании языка причина слабости многих смущающих нас современных верлибров. Поэт Алексей Бельмасов предлагал ввести в обиход вместо «французского» верлибра симпатичную русскую «словицу»: «Словица – это стихотворение, застегнутое не на рифму, а на образ. Это организм из слов, одухотворенный и наполненный светом. В природе слова, как и люди, тянутся друг к другу. Чтобы жить вместе, чтобы насыщать мир новыми красками, новыми смыслами. По существу, любое словосочетание может являться словицей, если в нем присутствует дух и поэзия…» Чтобы уверить нас в этом «присутствии духа», Куприянов дает в своей книге небольшую Антологию русского верлибра от XVIII века до поэтов-фронтовиков и наших молодых современников. И всей книгой утверждает, что свободный стих стоит изучать на лучших его примерах уже в школе – как живую часть нашей русской и мировой стиховой культуры.