Не только для хиппи и яппи

Дервиши – не мода, а загадка.  Василий Верещагин. Дервиши в праздничных нарядах. 1870. ГТГ

Потом появился Идрис Шах – родившийся в Индии, выросший в Англии, начинавший с написания книг по европейской магии и колдовству. Но в конце концов решивший остановиться именно на суфизме как на чем-то более экзотично звучавшем для праздного европейского обывателя. Новоявленный раскрыватель древних тайн бойко провозгласил свои интерпретации суфизма некой «универсальной формой мудрости» – и соответственно затем успешно продал почти полсотни книжных позиций с глубокомысленными авторскими рассуждениями.

Следом обозначился удачливый в проповедях индус-философ Чандра Мохан Джеин (он же Бхагван Шри Раджниш, Ошо… и много кто еще). До начала стремительной духовной карьеры скромно преподававший в санскритском колледже. Этот дерзко и без обиняков брался интерпретировать вообще все и вся. Не обойдя своим драгоценным вниманием и суфизм. Хотя опирался в лихих умозаключениях все больше на того же Идриса Шаха, скажем. Такая вот «производная от производных».

Одновременно суфизм вдруг становится модным среди пафосно-отвязного движения «нью-эйдж», посему многочисленные хиппи и яппи стали на досуге кружиться в плотных юбках, старательно подражая ордену «вертящихся дервишей» (о котором вычитали у очередных «нью-эйдж»-пророков или пророчиц, усердно пытающихся продать подороже свои рассуждения).

Разобраться в истоках суфизма, в его изначальных корнях и месте собственно в исламской традиции (тут нужно понимать, что вне ее никакого такого «суфизма» представить просто нельзя) сегодня не так просто. Есть смысл обратиться не к европейским самозванцам, а, как принято, «отправиться на Восток», пусть даже и в виртуальное паломничество. Ведь суфизм крайне популярен и сегодня на российском Кавказе: в современной Чеченской Республике, в Ингушетии и в Дагестане. И если искать именно аутентичную суфийскую традицию – то только там.

Издательство «Вече» переиздало редкую книгу по суфизму и его носителям – дервишам. Год выпуска ее первого тиража: 1886 год. Как раз в этот год упомянутый Рене Генон еще только родился на берегах Луары.

Петр Позднев изучал суфизм не по книжкам на европейских языках, а лично общался с дервишами, скрупулезно изучая и быт суфиев, и идейную составляющую мировоззрения этнических меньшинств Российской империи. Исследуя, как указывает сам автор, «влияние, которое дервиши разных орденов постоянно оказывают на наших мусульманских подданных...».

Предлагаем вашему вниманию отзывы о книге двух современных исследователей суфизма (в том числе и в аспекте его влияния на современные российские реалии) из двух кавказских республик – академика АН Чеченской Республики, доктора философских наук, профессора, автора многочисленных статей и шести монографий, в том числе «Суфизм и ваххабизм на Северном Кавказе», «Суфизм на Северном Кавказе: теоретические и практические аспекты», «Суфизм в контексте арабо-мусульманской культуры» Вахита Акаева и профессора, доктора философских наук, руководителя кафедры теологии Университета Шафии, автора статей и монографий, в том числе «Суфийская традиция в фольклоре и литературе народов Дагестана» Хизри Ильясова.

Прежде всего вот как назвал Акаев саму книгу Петра Позднева: «Основательный труд по суфизму». Он объяснил свою позицию тем, что на момент выхода труда Позднева подобное исследование для отечественного востоковедения было уникальным, ведь до того выходило до обидного мало исследований, при этом гораздо менее информативных. Акаев сказал: «В 1857 году в Тифлисе была опубликована статья «О мюридах и мюридизме» отечественного востоковеда М. Ханыкова, в 1859 году издается статья «Шамиль и мюридизм» Мирзы Казем-Бека, а в 1862 году А. Руновский публикует свою статью «Мюридизм и газават по описанию Шамиля». В этих публикациях освещаются сведения о кавказских мюридах и мюридизме, суфиях и суфизме, которых ираноязычные авторы называют дервишами и дервишизмом. В 1886 году П.А. Позднев в городе Казань издает основательный труд под названием «Дервиши в мусульманском мире». В России такого характера труд, в котором в целостной форме изложено учение суфизма, был опубликован впервые. В России к этому времени не было целостных работ, освещавших историю зарождения, распространения и становления этого мистико-философского течения в исламе, раскрывающего особенности его проявления среди арабов, персов, тюрков, кавказцев, татар и башкир…»

Разумеется, важным является уточнение «к этому времени». И на первый взгляд может показаться, что за почти 140 лет, что прошли с момента выхода данной книги, изучение российского суфизма должно продвинуться далеко вперед. Но через 30 лет после выхода труда Позднева революционные события в России надолго приостановили публикации обо всех религиозных и мистических феноменах, написанных иначе, чем в сугубо атеистическом, открыто негативно-критическом ключе. А за 70 с лишним лет советской власти и сам российский суфизм подвергнется насильственным метаморфозам – прежде всего в силу известного давления со стороны коммунистической идеологии, нахраписто-атеистической по сути.

А уже после 90-х годов прошлого века, когда изучение практики суфиев станет возможным – вдруг выяснится, что изучать-то, увы, уже почти некого. Большевистская власть постаралась на корню извести своих идейных противников. А потому уже в новой России, в Российской Федерации, в среду взыскующих суфийского пути будет привнесено много новых элементов – в том числе от современных западных шейхов, придерживающихся позиций модернизма, стремящихся адаптировать исконный суфизм к реалиям современного мира, сделать его «удобным» и даже «комфортным».

Так что описание изначального, более чистого учения, избавленного от дальнейших наслоений, вызванных западным влиянием, можно найти, как бы это и ни странно звучало, в работе Позднева, пусть (парадокс!) и не являющегося мусульманином.

Петр Позднев. Дервиши в мусульманском мире.– М.: Вече, 2023. – 352 с. (Всемирная история).

Эксперты подчеркивают не просто чисто умозрительную ценность переизданного труда, а важность представленного текста и в сугубо практической плоскости. «В данном исследовании, несмотря на то что оно издано давно и на первый взгляд могло потерять свою актуальность, сохранилось много ценнейшей информации непосредственно об истоках исламского мистицизма – суфизма, – развивает мысль коллеги Ильясов. – О его корнях, месте возникновения, первых братствах. Именно поэтому книга Позднева представляет собой огромный интерес не только для тех, кто интересуется историей суфизма, но также для тех, кто желал бы непосредственно стать на путь искателя тайны Бытия…»

Очень важное уточнение: книга Позднева предназначена не просто для досужего любопытства, а может стать полезной и непосредственно тем, кто уже практикует суфизм в качестве одного из смысловых указателей на пути ислама.

Это, конечно, никоим образом не практическое руководство, но тем ни менее весьма подробный (а главное – беспристрастный!) экскурс в традиционную суфийскую практику, избавленную от новомодных введений, привнесенных скучающими энтузиастами с извечно материалистического Запада. Что для думающего человека (с пытливым умом и горячим сердцем) может послужить кладезем особых духовных жемчужин.

«В книге Позднева дана характеристика учений дервишей, раскрывается понимание дервишами сущности Бога, вселенной и человека, анализируется учение о предопределении, соотношение зла и добра, связь между христианством и исламом, рассматриваются знания о пророках, махди, пирах, муршидах и мюридах, – замечает Акаев. – Особое внимание он уделяет рассмотрению последней цели жизни суфия, состоящей из четырех степеней – преодоление которых ведет к ее реализации. Эти ступени связаны с аскетизмом, преодолением греховных наклонностей, духовным совершенством, а в конечном итоге и к слиянию с Творцом. В книге раскрывается устройство, структура дервишских орденов, суфийских тарикатов, устанавливаются их обязанности, выявляется роль в обществе, описывается одежда дервишей, их внешний облик, используемые музыкальные инструменты. Автор раскрывает жизнь отдельного дервиша, конкретный день его жизни, а также жизнь духовных правителей дервишей. Значимым является позиция автора, раскрывающая влияние суфиев на мусульманские народы…»

Едва ли на такой капитальный труд, как книга Позднева, можно написать исчерпывающую рецензию. Да я и не ставлю подобную непосильную задачу. Дай бог, если получится хотя бы краткая аннотация – что, возможно, привлечет внимание к представляемому изданию.

Напоследок нужно отметить, что суфизм – не нечто оторванное от общечеловеческой гуманистической и духовной традиции. Он был органично вплетен в традиции ислама на протяжении всего времени своего существования. Остается таковым и сейчас. И последователям ислама как одной из мировых религии будет интересно прочитать о возникшем в его рамках мистическом направлении. Что для некоторых его последователей может привнести новые смыслы, краски и формы в традиционное учение.

«Платон говорил о мире идей и мире вещей, об эманации из Идеального мира в мир сотворенных Вещей, – замечает Ильясов. – Он учил, что по пути следования из небесного мира в мир земной бесплотная субстанция уплотняется и превращается в материальную частицу – становясь субъектом окружающего мира. Эти принципы Платона заложены в основу многих тайных орденов. Тем не менее все эти братства находились в зачаточном состоянии, в узком кругу – и не получили такого широкого, масштабного распространения, как в исламе. Именно благодаря исламской религии выросло величественное дерево суфизма, попав на наиболее плодотворную и благотворную почву для своего развития и расцвета…»