Место в энциклопедии

Наталья Громова. Именной указатель.– М.: АСТ; Редакция Е. Шубиной, 2020. – 446 с.

В книге Натальи Громовой «Именной указатель» собраны десятки фрагментов литературной и окололитературной жизни 1920–1950-х годов. Преподнесены они по-разному: воспоминания автора и записанные им беседы; отрывки из документов, писем и даже «повесть-сноска». Благодаря им под одной обложкой сумели поместиться более 550 совершенно конкретных людей. Знаменитых и не очень, обсуждаемых подробно и лишь мелькнувших на заднем плане.

Едва ли не самое ценное, что есть в книге, – постепенное, но при этом верное, основательное погружение читателя в советскую атмосферу. Во многом уникальную, очень и, как правило, не по-хорошему специфическую.

Так, например, в нормальной человеческой жизни есть много способов выразить уважение к дому, где ты частый и желанный гость. Однако вряд ли среди них будет публичное битье женщины по лицу. А вот в сталинском, перевернутом, мире такой поступок вполне мог быть свидетельством совершенно искреннего и благожелательного расположения к хозяевам.

Именно так повел себя знаменитый шекспировед, педагог, переводчик Морозов. Тот самый Мика с картины Валентина Серова, выходец из семьи фабрикантов и меценатов. Его, разумеется, вытолкали из квартиры и спустили с лестницы. Чего он и добивался. Ведь Мика был осведомителем «органов». Потому и подстроил скандальное изгнание, дабы уже не иметь возможности что-либо из этого дома выносить. К тому же он знал – среди других гостей был «человек, который мог это происшествие, где нужно, подтвердить».

Сюда же относится и высказывание Пастернака, передаваемое в книге со слов Ольги Святловской: «Меня огорчает, что я на свободе, люди мне близкие все сидят… Меня это как-то позорит».

И рассказ Коржавина об Ахматовой, как та говорила ему, что с двумя малознакомыми людьми сразу не встречается, «так как следствие может выбить из двух свидетелей на нее показания. Дело происходило в 1960-е годы. «До какой степени можно было замордовать человека!» – воскликнул он».

…Однако в жизни есть все что угодно, кроме случайностей. И не просто так «Именной указатель» начинается с главы «Энциклопедическое».

Ведь энциклопедия – не просто набор полезных сведений, калейдоскоп личностей и событий. Это общий свод, окончательная картина. Судьбы, страны, жизни вообще.

Отсюда – такой накал страстей, когда речь идет о составлении энциклопедии. Как собственной, так и в обычном смысле: «редактор несся по коридору с гранками статей «Бухарин», «Рыков» и «Троцкий», а за ним бежал его начальник с криком «Не сметь!». Редактор пытался обходным путем показать статейки начальству. Он задыхался и почти плакал. Строчка, заметка в огромном справочнике пробивала бреши умолчаний, открывала двери истории».

Книга Громовой, как энциклопедический словарь, является одной из попыток сшивания культурной ткани. Написанная будто ни с того ни с сего, она так же неожиданно обрывается.

А дальше начинается самое главное. И касается оно только читателя.

Из предощущения «общей связанности» возникает потребность складывать из картинок-букв слова и предложения, выстраивать закономерности. Чтобы, говоря словами автора «Именного указателя», отрефлексировать прошлое и ответить на самые важные вопросы.

Для этого надо пребывать над текущим моментом. Знать всех, независимо от того, кого сегодня принято «задвигать» или «возвышать».

Преодолевать одно за другим привычные, удобные заблуждения, видя, как «жизнь ходит своими путями». И, открывая все новые и новые ее тайны, в итоге видеть судьбу своей страны настоящей. То есть не совсем такой, «какой она привыкла» сама себя всем «предъявлять».

Делать выводы, которые уже целиком – твоя ответственность. Потому что лишь так определяется: а что ты сам за фрагмент, какого цвета, размера и яркости – в общей мозаике жизни? Каково твое место в этой энциклопедии?

Здесь помогать уже никто не будет. Ни Автор с прописной буквы, ни тем более автор как таковой, обыкновенный.