Болдинское изобилие

В селе Большое Болдино Александра Сергеевича почитают, читают, изучают и даже поют. Фото с сайта www.boldinomuzey.ru

На календаре любителей русской литературы важная дата: 190-летие Болдинской осени. Природа всегда в конце теплого сезона дарит людям щедрый урожай. И Пушкин, словно подражая ей, сотворил в сентябре–ноябре 1830 года серию шедевров на любой вкус. Литературоведческие аспекты той славной осени хорошо изучены пушкинистами. Немало интересных сведений разыскали и краеведы – исследователи болдинской округи и маршрутов поэта на Нижегородской земле.

Большое Болдино лежит в стороне от крупных городов и магистральных дорог. Поистине заповедное место. Не медвежий угол, но уголок вдохновения. Народ здесь живет простой, работящий. Пушкина почитают, но и современной жизни не сторонятся. Отсюда до Нижнего Новгорода по прямой – 170 км, до Арзамаса – 100, до Москвы – 470, до ближайшего берега Волги – 120. С востока подступают чувашские леса, с юга – мордовские.

Впрочем, леса ныне поредели. Вырубать дубравы начали еще в ХVII веке, когда здесь развернулось производство поташа (карбонат калия), применявшегося при изготовлении мыла и красителей. «Животный мир немногочислен, из млекопитающих встречаются заяц-русак, крот, полевая мышь; из птиц – серая куропатка, перепел, жаворонок, в перелесках – удод, сизоворонка. Из рыб в водоемах встречается карась, плотва, щука», – читаем в справочнике.

В древности на этой территории селились мордовские племена, занимавшиеся сбором меда диких пчел – бортничеством. Русское население стало здесь появляться в середине ХIV века при нижегородском князе Константине Васильевиче. По одной из версий, у названия села татарское происхождение.

В течение нескольких веков Большое Болдино принадлежало Пушкиным. Самые ранние документы на этот счет датируются 1585 годом. Воевода и окольничий Евстафий Михайлович Пушкин, отличившийся при обороне Смоленска от нашествия литовцев, а затем проявивший себя как умелый дипломат, получил село в качестве поместного владения от Ивана Грозного.

В начале ХVII века селом владел Иван Федорович Пушкин, участник Нижегородского ополчения, сподвижник Минина и Пожарского. Следующим хозяином был его брат Федор по прозвищу Сухорук: он храбро воевал против войск польского короля Владислава IV, защищая Москву. Спустя полтора столетия во владение селом вступил дед поэта Лев Александрович, офицер. Это фигура примечательная. Во время дворцового переворота 1762 года, организованного будущей императрицей Екатериной II, подполковник Пушкин остался верен Петру III, которому присягал. Он был заключен в крепость, где содержался два года. Выпущенный из крепости без права продолжать службу, Лев Пушкин отправился в свое нижегородское поместье. Умер он в 1790 году, а имение, включавшее также деревню Малое Болдино и сельцо Кистенево, перешло к его детям от двух браков – Сергею и Василию. Границы их владений позже корректировались. Из своей доли Сергей Львович в 1830 году выделил сыну Александру село Кистеневку.

Истоки Болдинской осени не только творческие, но и прагматические. Александру Сергеевичу требовались деньги на свадьбу. И у Пушкиных, и у Гончаровых финансовые дела пребывали в расстройстве. Поэту нужно было поскорее вступить во владение селом, а потом заложить его в банке. Летом отношения с невестой и ее матерью обострились, попахивало расторжением помолвки. А тут еще и холера объявилась. Не зная толком, жених он еще или нет, Пушкин 31 августа выехал из Москвы в Болдино. Путь его лежал через Владимир, Муром, Арзамас. Он рассчитывал за месяц управиться с делами и, если невеста не передумает, до конца года сыграть свадьбу.

Грустные думы одолевали поэта по прибытии в имение. Недаром из-под пера Пушкина в те дни вышли «Бесы» и «Гробовщик». В каждой из «Маленьких трагедий» кто-то умирает. «Пир во время чумы» навеян в равной степени драмой Джона Уилсона и собственными холерными предчувствиями. Ведь пока поэт пребывал в болдинском убежище, по улицам Москвы разъезжали самые настоящие «телеги, наполненные мертвыми телами».

Гонорарные вопросы поэт обсуждал в письмах со своим другом Петром Плетневым. Для Пушкина, стремившегося жить литературным заработком, осенний «урожай» служил основным источником существования на весь год. Требовалось не только любоваться болдинской природой, а побольше писать и с максимальной выгодой продавать рукописи. «Плетнев, следивший за материальной стороной пушкинских изданий, постоянно и настойчиво ему об этом напоминал», – писал литературовед Юрий Лотман.

Как выглядело Болдино при Пушкине? Местный краевед и очеркист Михаил Храмов досконально изучил историю села с древних времен. В его книге «Край, где бывал Пушкин» читаем: «Перед взором поэта предстал одноэтажный деревенский дедовский дом, обнесенный мелким частоколом. Рядом вотчинная контора, церковь и хозяйственные постройки: конюшня, баня, скотный двор, рига. Парк был небольшим и запущенным. Лишь около дома были проложены дорожки, посажена аллея. Основная же часть парка представляла собою глубокий овраг, размытый ручьями, которые стекались в небольшой пруд. Избы с двух сторон образовывали широкую улицу. Глаз они не радовали: серо и убого. Избы крестьян были крыты соломой и тесом, многие из них топились по-черному. А вокруг расстилались волнистые безлесные равнины с маячившими на горизонте ветряными мельницами».

Поначалу хандривший, Пушкин постепенно начал в Болдине оживать. Природа и сельское уединение благотворно действовали на него. Стали возникать строчки… На базарной площади села однажды он увидел местного священника, вспомнил записанные им когда-то сказки Арины Родионовны – и вскоре родилась «Сказка о попе и о работнике его Балде». Затем появились «Элегия», «Повести Белкина», «Русалка»… Пребывание в старинной родовой вотчине подтолкнуло Пушкина к созданию стихотворения «Моя родословная».

Среди творений Болдинской осени 1830 года особое место занимает незаконченная повесть «История села Горюхина». В ней использованы подлинные черты быта болдинских и кистеневских крестьян. Кроме того, поэт знакомился с документами болдинского хозяйственного архива: некоторые отраженные в них факты и события также вошли в повесть.

Понемногу налаживались и сочинительство, и хозяйственные дела. Уже в середине сентября Пушкин оформил документы на село. Но в планы поэта вмешался карантин. Пришлось сесть на «самоизоляцию» до конца ноября. Тут-то и начался феноменальный творческий подъем. «В Болдинскую осень пушкинский талант достиг полного расцвета», – констатирует Лотман. 14 застав преграждали поэту путь в Москву, но зато освобождали его от суеты и обыденных городских дел. Да и от жандармского надзора тоже. Вот уж воистину – «хвала тебе, Чума»!

Лишь 5 декабря Пушкину удалось вернуться к невесте. Свадьбе более ничто не мешало. Они обвенчались через полтора месяца.

А Болдино продолжало жить своей жизнью. Еще дважды (в 1833 и 1834 годах) Пушкин приезжал сюда. Он снова здесь писал, правда, уже не так изобильно, как в первый раз. После смерти поэта болдинской долей имения владел его отец, потом – брат Лев, его жена, его сын… Последний владелец усадьбы, внучатый племянник поэта Лев Анатольевич, служил оренбургским вице-губернатором и имел чин камергера. Он в 1911 году продал имение государству за 30 тыс. руб. для устройства музея и библиотеки для народа, но до революции работы начать не успели.

В советское время в национализированном имении работали школа и детский сад. В 1949 году, к 150-летию поэта, открылся литературно-мемориальный и природный музей-заповедник А.С. Пушкина «Болдино». С тех пор это главная достопримечательность села. В составе музея – господский дом, вотчинная контора, усадебный двор и парк. В Большом Болдине ежегодно 6 июня проводится Всероссийский пушкинский праздник поэзии. Каждую осень проходят научные конференции с участием филологов, историков, краеведов. Живы здесь и традиции народного искусства (Пушкин в 1830-е годы записывал песни крестьян). В Болдине и других селах района существуют фольклорные самодеятельные хоры, исполняющие помимо прочего песни на стихи Пушкина. Искусство его стало поистине народным.