0
1757
Газета Non-fiction Печатная версия

10.06.2020 20:30:00

Царь-Девица в античной очереди

Культурные коды Серебряного века

Тэги: филология, литературоведение, история, поэзия, марина цветаева, василий розанов, анна ахматова, прага, эмиграция, семья, биография, мифология, кастальский ключ, серебряный век


филология, литературоведение, история, поэзия, марина цветаева, василий розанов, анна ахматова, прага, эмиграция, семья, биография, мифология, кастальский ключ, серебряный век Чешская река Влтава воспринималась Цветаевой как мифологическая Лета. Фото Евгения Никитина

7 марта 1914 года Марина Цветаева признавалась Василию Розанову: «Для меня каждый поэт – умерший или живой – действующее лицо в моей жизни. Я не делаю никакой разницы между книгой и человеком, закатом и картиной. – Все, что люблю, люблю одной любовью». Естественно, такая картина мира не могла не быть крепко связана не просто с фантазией художника, а с авторскими мифами. Литературовед Леся Тышковская анализирует, как мифологемы, которые в исследовании обозначены как метонимические символы, несущие в себе память о прошлом и будущем, повлияли на жизнь и творчество знаменитой поэтессы.

Тышковская выделяет три основных уровня: биографический – основной источник авторского мифа, историко-мифологический, аккумулировавший книжные мифы, и архетипический, связанный с подсознательным и его воздействием как на картину мира, так и на повседневную жизнь автора «Вечернего альбома».

20-15-12250.jpg
Леся Тышковская. Мифы Марины
Цветаевой.– СПб.: Алетейя, 2020.
 – 216 с.
Автор книги подчеркивает взаимопроникаемость указанных уровней и их разнообразие. Вот лишь несколько примеров. На биографический контекст «Поэмы Лестницы» накладываются не только аллюзии, отсылающие к библейским сюжетам о лестнице Иакова или о рае, но одновременно и к праязыческому образу мирового древа (Arbor mundi), архетипу мироздания во многих культурах. Исследователь отмечает, что именно древо, стоящее в центре мира, станет основной мифологемой в богатом цветаевском наследии.

Как следствие, непосредственно мифы и определяли ролевое поведение поэтессы, позиционировавшей себя Царь-Девицей (амазонкой в раннем творчестве, Жанной д`Арк, германо-скандинавской Девой-Воином). Правда, злоязычные (или все-таки ироничные?) эмигранты за глаза переиначили ее в Царь-Дуру.

Делала Цветаева соответствующие проекции и на свое окружение. Так, например, сына Георгия Эфрона (Мура) она «увидит Моисеем только потому, что он спит в корзине, как плывущий по реке младенец-пророк», а супруг, ветеран проигравшего белого движения Сергей Эфрон предстанет Георгием Победоносцем: «Победоносцем/ Победы не вынесшем».

Поэтому неудивительно, что Влтава, на берегах которой раскинулась Прага, где Цветаева три года прожила в эмиграции, воспринималась как подземная Лета, а потому сама чешская столица мыслилась «летейским городом». Проявлялась мифология и в мелочах, отдельных деталях. Знаменитый Кастальский источник (Кастальский ключ или ток) увиделся ей в банальной очереди. Игра на понижение, как сказал бы знаменитый философ и антрополог Макс Шелер? Но разве не была права Анна Ахматова, писавшая: «Когда б вы знали, из какого сора/ Растут стихи, не ведая стыда»? 


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


О красивой жизни накануне революции 1917 года

О красивой жизни накануне революции 1917 года

Анастасия Башкатова

В какое будущее газовали "паккарды" новых русских буржуа, читающих первый отечественный глянец

0
2006
Поговори со мной

Поговори со мной

Арсений Анненков

В диалогах Юрия Беликова буквально на ходу рождаются и умирают открытия, разочарования, истины и заблуждения

0
1038
Тоска по миру гармонии

Тоска по миру гармонии

Мария Бушуева

Автопортрет Бориса Кутенкова, перерастающий границы личного

0
836
В Бедламе нелюдей

В Бедламе нелюдей

Виктор Леонидов

Безумной была не Марина Цветаева, безумным было время

0
1224

Другие новости