|
Борис Галенин. Стоход. Река,
унесшая в Лету русскую
императорскую гвардию.
– М.: Крафт+, 2020. – 128 с.
|
В своем исследовании военный историк Борис Галенин отвечает главным образом на вопрос, почему в феврале–марте 1917 года в революционном Петрограде не оказалось ни кадровых войск гвардии, ни царя Николая II. Ответ, конечно, дан, но параллельно в книге вскрыты обстоятельства, говорить о которых почему-то не принято. В советской историографии, по инерции которой мы до сих пор воспринимаем события недавнего прошлого, все, что было «царским», было приказано считать отжившим и зловредным. Таковое, зловредное, при «царском режиме» действительно существовало, и среди прочего – многослойная оппозиция, часть которой была генеральской. Автор доказывает, что отношение штабных офицеров к лейб-гвардии колебалось между недовольством и ненавистью: человек незнатного происхождения мог достичь сколь угодно высоких генеральских должностей, но в гвардию попасть ему было не суждено. Как ни странно, это мелкое чувство, объединившее высокопоставленных штабных генералов, стало одной из причин, приведшей к масштабной катастрофе. Императорская гвардейская пехота потеряла более половины личного состава еще в боях 1914–1915 годах в Восточной Пруссии, Польше и Литве. В июле–сентябре 1916 года гвардейские полки были брошены в безнадежные атаки на Ковель, который к тому времени потерял стратегическое значение, «цель его взятия была и остается необъяснимой». Нашим командованием противнику было подарено три недели, за которые он накопил силы, подтянул резервы и превратил долину реки Стохода и Ковельский район, труднопроходимый от природы, в неприступную крепость. Ковель к тому времени уже не имел стратегического значения: местность была болотистой, и высокорослые гвардейские солдаты должны были атаковать в полный рост неприятельский огонь, имея винтовки за спиной, а в руках – маты, фашины и лестницы. Артиллерия проходов в проволочных заграждениях своим огнем не проделала. Преодолев заграждения из колючей проволоки шириной в 50 шагов, под огнем артиллерии и пулеметов гвардейцы, конечно, продвинулись вперед, но перед ними были новые траншеи и долговременные укрепления, болота и река Стоход с высокими берегами, превращенными в рубежи обороны. По итогам боя, начавшегося 15 июля, были захвачены в плен два генерала противника, 400 офицеров, 20 тысяч нижних чинов, пять десятков орудий и большое количество военного имущества, но Ковель взят не был. 26–28 июля атаки возобновились, и снова их цель достигнута не была. В трясинах Полесья гвардия потеряла 48 813 человек. Притом что в целом потери русской армии в этот период были велики. Отборный, надежный состав русской императорской гвардии перестал существовать. Итог: «Штаб войск Гвардии был расформирован, и начальник штаба… генерал-майор граф Игнатьев был отчислен в Свиту». Автор говорит: «Позволю себе усомниться: ну прямо одни дураки у нас в Генштабе и в Ставке сидели!» Далеко не дураки. Вероятно, штабные генералы поставили перед собой цель уничтожения гвардии и ее достигли. Это видел и Николай: «Пороки и недостатки своего Генерального штаба незадолго до февраля 1917 года отлично понял и Верховный главнокомандующий ‒ император… в частной беседе сказавший, что после войны Генеральный штаб ответит ему за все. Возможно, эти слова послужили одним из детонаторов Февральского переворота».
Как историк Борис Галенин опирается на источники. В воспоминаниях князь Друцкой-Соколинский говорит прямо: «В Могилеве составился заговор. Было решено для обеспечения благополучного исхода войны, а отсюда и «спасения страны» просить Великого Князя не подчиняться решению Государя, командования не сдавать, а Царя, если то будет нужно, по приезде в Могилев и арестовать. (Император возложил на себя должность главнокомандующего. – С.Ш.) Таким образом, задуман был дворцовый переворот, и от заговорщиков с вышеприведенной всепреданнейшей «мольбой» отправлен был к Великому Князю Протопресвитер Георгий Иванович Шавельский. Выслушав Протопресвитера, Великий Князь не дал немедленного ответа, а лишь на следующие сутки приказал Шавельскому передать лицам, его пославшим, что он, Великий Князь, прежде всего верноподданный, а потому сделанное ему предложение отвергает...» Контр-адмирал Бубнов как раз заговору сочувствовал, он вспоминал: «В душах многих зародился, во имя блага России, глубокий протест и, пожелай Великий Князь принять в этот момент какое-либо крайнее решение, мы все, а также и Армия последовали бы за ним». Николай Николаевич, прозванный при дворе Лукавым, перед сдачей должности племяннику осуществлял необъяснимые действия. Войска были предоставлены сами себе, сохраняли порядок лишь под руководством строевых офицеров. Ставка предписывала готовить оборонительные позиции за Тулой и Курском…
Карты и схемы, которые Борис Галенин приводит в своей книге, двух родов. Одни, близкие к реальности, чертили офицеры для использования в бою. Другие начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев показывал царю.
Сергей Шулаков 
комментарии(0)