Кабак на набережной Мойки

Здесь праздновали военные победы и казнили преступников. Троицкая площадь в Петербурге. Гравюра первой трети ХVIII века. Иллюстрация из книги

Любое краеведческое исследование опирается на источники. Они могут быть самыми разными. Исторические документы из государственных архивов. Книги, рукописи, научные труды. Письма, воспоминания, устные рассказы очевидцев. Особую ценность представляют картографические и кадастровые материалы. Художественная литература тоже нередко служит подспорьем для краеведов – конечно же, с поправкой на субъективность и фантазию сочинителя.

Настоящая сокровищница информации о жизни любого населенного пункта – местные газеты, публиковавшие хронику и частные объявления. В таких заметках нередко обнаруживаются сведения, которых не найти в официальных источниках. «Мелочи жизни», бытовые аспекты исторической эпохи исследователи предпочитают искать именно в старых газетных подшивках. Там повседневность проявляет себя с максимальной прямотой. Какой-нибудь курьез из рубрики «Происшествия» может в наши дни привести к настоящему краеведческому открытию.

Именно заметки и объявления из «Санкт-Петербургских ведомостей» и других газет Северной столицы конца ХVIII – начала первой половины ХIХ века дали материал для очерков историка Анатолия Иванова. Ранее они публиковались в периодике, теперь автор объединил их под книжной обложкой. События давних времен, даже совершенно достоверные, сегодня воспринимаются как миф. «Порой городские легенды так перемешаны с историческими фактами, что отличить правду от вымысла бывает совсем не просто», – признает Анатолий Иванов.

Анатолий Иванов. Истории и легенды старого Петербурга. – М.: Центрполиграф, 2019. – 576 с.

Кстати, о кабаках. Их упоминания нередко можно встретить в «Северной пчеле» и других старых газетах. Питейные дома, по словам историка, «как правило, открывали на перекрестках улиц, у мостов и перевозов – словом, в тех местах, где всегда было людно и оживленно». Здесь согревались и коротали время кучера и извозчики. Некогда на углу Стремянной улицы и Владимирского проспекта помещался «Ведерной кабак», где водка отпускалась ведрами. На весь город славилось питейное заведение у Поцелуева моста, его открыл купец Поцелуев в доме Вахтина на набережной реки Мойки. Улицы Петроградской стороны – Барочная, Плуталова, Полозова и некоторые другие получили названия от расположенных на них кабаков, названных, в свою очередь, по фамилиям откупщиков. В этом районе в старину стояли полки петербургского гарнизона, и солдаты часто испытывали необходимость промочить горло. Многие питерские переулки унаследовали названия от располагавшихся поблизости воинских частей: Фуражный, Госпитальный, Солдатский…

Топонимика Петербурга – тема интереснейшая, хотя местами и запутанная. Здесь нередко случались искажения иностранных и сложных слов. Так, улица Большая Зеленина получила имя от «зелейного», то есть порохового завода, дом майора фон Резена дал название Резной улице, остров Голодай возник от английской фамилии Холлидэй, Дунькин (ныне Крестьянский) переулок – от фамилии Дункан, район Коломна – от «колонны», в значении «просека».

Название реки Ждановки не имеет никакого отношения к политическому деятелю ХХ века. Этим топонимом питерцы обязаны братьям Ждановым, чей дом находился близ реки еще в петровские времена. А откуда невдалеке от респектабельного Невского проспекта улицы Конная и Тележная, Перекупной переулок? Все очень просто: в этом районе до конца ХIХ века торговали экипажами, телегами, мясом и рыбой, а заодно проводили публичные экзекуции. В более отдаленные времена городским «лобным местом» служила Троицкая площадь: тут казнили заговорщиков, казнокрадов и прочих государственных преступников. За менее серьезные прегрешения секли кнутом, били палками, рвали ноздри, затем отправляли на галеры или в сибирскую ссылку. Петр I с вельможами любил наблюдать за этими кровавыми зрелищами из окон здания Коллегий.

О каждой местности города у историка найдется свой рассказ. В Литейной части полтора века назад существовал «квартал консерваторов»: в Гродненском тупике жил издатель газеты «Гражданин» князь Мещерский, в Эртелевом переулке работала типография газеты «Новое время». На Миллионной улице двумя домами некогда владел Осип де Рибас, военачальник испано-шотландского происхождения (с 1770 года на русской службе), известный также как основатель Одессы. А в одном из домов в Басковом переулке проводил собрания и молитвы лидер секты скопцов, «небесный царь» Кондратий Селиванов…

Автора интересует и вопрос окраски фасадов петербургских домов, и вандализм в отношении знаменитых городских скульптур. К примеру, у памятника Суворову в 1801 году украли фрагмент пояса из позолоченной бронзы, от постамента Медного всадника регулярно отрывали бронзовые цифры. В наши дни нападениям нередко подвергается изваяние Екатерины II перед Александринским театром.

Не только газетные объявления, но и старые гравюры дают богатую пищу для исследований краеведа. Архитектурный фон на некоторых литографиях начала ХIХ века остался прежним, замечает Иванов. «Зато все остальное изменилось коренным образом, начиная от булыжной мостовой и кончая внешним обликом людей». Где во времена императрицы Анны Иоанновны находились «слоновый двор» и прочие зверинцы? Кого из живописцев ХIХ столетия называли «художником питерского захолустья»? В каком районе города располагалась итальянская слободка?.. Анатолий Иванов дает в книге ответы на эти и многие другие вопросы, тщательно отделяя историю от легенд и преданий.