Наследник Тургенева

Борис Зайцев. Париж, 60-е годы. Иллюстрация из книги

Действительно – тихий, чистый, светлый – такие эпитеты Борис Константинович Зайцев (1881–1972) за свою долгую, более чем 90-летнюю жизнь читал и слышал о себе не раз. Его иногда еще называли наследником Тургенева – и за любовь к средней полосе России, и за какую-то удивительную чистоту и свежесть прозы, и за непоколебимую верность классическим традициям литературы. Да и его книга о Тургеневе, написанная уже в эмиграции, стала настольной для нескольких поколений читателей русского зарубежья.

«Тургенева не так много сейчас читают. Это понятно. Для грубой, смрадной современности он слишком аристократичен. Чтобы его любить, надо любить поэзию и тишину. Это несовременно. Но бог с ней, с современностью. Тургенев выше ее и лучше – не ей его судить. Она пройдет, а он останется, пусть не для столь многих».

Уже даже по этим строкам можно судить о стиле и мировоззрении этого замечательного мастера слова – Бориса Зайцева.

Один из самых известных писателей начала ХХ века, друг Бунина и Чехова, чудом выживший в годы Гражданской войны и покинувший Россию на «философском пароходе», он более полувека прожил во Франции, почти каждую неделю публикуя в русских газетах и журналах свои статьи и рецензии. И кроме того, был автором ряда повестей и рассказов.

Борис Зайцев. Отблески вечного: Неизвестные рассказы, эссе, воспоминания, интервью / Сост., вступ. ст., подготовка текста и коммент. А.М. Любомудрова. – СПб.: Росток, 2018. – 736 с.

Занимался этим он, наверное, лет 20. Именно благодаря Любомудрову увидела свет книга Бориса Зайцева «Афон» – реконструированные по различным изданиям очерки с рассказом о поездке на святой остров. И вот недавно увидела свет новая работа Любомудрова. Труд был проделан огромный, просмотрены альманахи, журналы, газеты более чем за 50 лет. Однако Любомудров вышел за пределы эмигрантской жизни прозаика. Так,  в еженедельнике «Народоправство» за 1917 год исследователь нашел потрясающие свидетельства писателя о событиях февраля 1917 года в Москве и его протест против готовящейся реформы правописания.

Ряд произведений, совершенно разных по тексту, но посвященных одному герою, Зайцев публиковал в разные годы. И это все выявил составитель и обосновал в комментариях.

В книгу вошли потрясающий очерк о матери писателя, и его очерки о европейских путешествиях, и литературно-критические статьи, и воспоминания о тех, кого он встречал на дороге своей долгой жизни. Например, о Чехове.

И какое же наслаждение окунаться в эту такую простую и чистую и в то же время совершенно искреннюю прозу. «Физически Родина от нас далека. Нам сейчас туда не доехать, и не пустят нас. Это ничего не значит. Ибо в душах наших не только не умирает, но, в изгнании, сплачивая, ярче и чище светит облик Святой Руси – нашей духовной Родины. Нам дано огромное укрепление и счастье – в родных святынях. То, что самое важное и великое в России, этого не отнять никаким политикам и никаким партиям. Оно с нами, в нашей жизни и в нашем сердце».