Тщеславный паяц или златокудрый агнец

Ирма Дункан, Айседора Дункан и Сергей Есенин. 1922 год. Фото РИА Новости

Сергей Александрович Есенин – канат, который тянут в разные стороны идеологически заточенные литераторы. И продолжается эта игра многие десятилетия. Собственно, она началась еще при жизни поэта, и конца ей не видно. «Златокудрый голубоглазый агнец, закланный иудами»; «прагматичный хам, тщеславный нарцисс, карьерист со стальной хваткой»; «гений, обладающий божественным даром»; «ряженый паяц»; «чудо русской поэзии». Какие только определения и ярлыки не навешаны на всенародно любимого российского лирика начала прошлого столетия. Причем, как неоднократно замечали респонденты проекта Дмитрия Силкана, споры, вспыхивающие на пожароопасной есенинской «территории», нередко заканчивались рукоприкладством. Один из собеседников даже охотно вспомнил о своем личном участии в кулачном бою, устроенном непримиримыми есениноведами. Ни Александр Блок, ни Владимир Маяковский, ни Борис Пастернак, ни Анна Ахматова – никто из великих русских поэтов XX века, кроме Есенина, не стал мегараздражителем, вскипателем крови. Лишь он превратился в настоящий детонатор жутких скандалов. Одна тема его гибели разодрала общественность на два враждующих лагеря. Первые утверждают: «Покончил с собой». Другие возражают: «Убили!» А дальше начинается дробление этих генеральных убеждений на подпункты: «Повесился, не выдержав алкогольной депрессии»; «Был неумышленно убит в пьяной драке, которую сам и спровоцировал»; «Покончил с собой, подкошенный жестоким творческим кризисом»; «Решил разыграть фатальную сцену, но произошла осечка, и… повесился по-настоящему»; «Убит сотрудниками ОГПУ»; «Ритуально принесен в жертву»… Десятки версий, и ни одна из них не является убедительной.

Дмитрий Силкан провел беседы с 49 специалистами, имеющими совершенно разные взгляды на творчество и судьбу Сергея Есенина. Профессии спикеров тоже отличаются пестротой. Среди экспертов проекта: филолог, писатель Евгений Водолазкин, поэт Всеволод Емелин, руководитель Есенинской группы ИМЛИ имени А.М. Горького Наталья Шубникова-Гусева, литературный критик   Владимир Бондаренко, писатель и публицист Дмитрий Глуховский и даже астролог Павел Глоба. И насколько разнообразна группа комментаторов, настолько же разбросана манера их высказываний. Между прочим, многие из собеседников Силкана находятся от Сергея Есенина на расстоянии всего «двух рукопожатий». И это наводит на мысль, что Есенин, давно записанный в хрестоматийные классики, на самом деле стоит с нами фактически на одной ступени лестницы времен. Так, в книге представлены свидетельства тех, кто был знаком и беседовал, например, с сестрами поэта и с его близкими друзьями. К счастью, в книге нет сенсационных заявлений и открытий. Как нет и дотошного ворошения чужого белья. Все респонденты высказывали свои мнения в рамках, присущих порядочным лицам. Однако обнаружить равнодушные или пустые комментарии в книге тоже не удастся.

Дитрий Силкан. Сергей Есенин. Навсегда остался я поэтом. – М.: АСТ, 2019. – 480 с.

Возможно, кто-то из читателей посчитает, что автор проекта поступил хитро, дав возможность группе «компетентных товарищей» сделать за себя всю основную работу. В каком-то смысле это верно. Но, с другой стороны, как еще можно «сшить дело Есенина» более или менее объективно, исключив какие-либо политические или идеологические мотивы, беспристрастно рассматривая самые разные литературоведческие, культурологические, исторические позиции в изучении судьбы и творчества поэта? Да и расшифровка многочасовых разговоров, а потом оформление их авторскими комментариями (Дмитрий Силкан пишет напористо, с огоньком) – работа каторжная. И довольно опасная, учитывая пристальное внимание к есенинской теме литераторов самых разных специальностей и рангов. Сам же инициатор и организатор проекта обозначил свою позицию более чем разумно, вооружившись идеальным «страховым полисом»: «Магистральный подход к изложению полученного материала будет следующим: существует некий черный ящик с аббревиатурой «С.А.Е.» на боках (наподобие тех, что находят на дне океана после трагических авиакатастроф). Ящик поврежден, долго пролежал на илистом дне… но существуют сонмы специалистов по аэронавтике, баллистике, записывающим устройствам, криптографии, моделированию полетных ситуаций, что смогут попытаться дешифровать отловленные данные. Конечно, степень удачности предприятия заранее неизвестна и реконструкция событий может произойти лишь в некоем приближении. Ведь исчерпывающую информацию мог бы дать лишь сам командир величественного трансконтинентального лайнера «С.А.Е.».