Поэты и конспираторы

В нынешнем году исполнилось 30 лет со времени первой российской публикации книги Ирины Одоевцевой «На берегах Невы». Это сегодня выход новой книги – техническое, рутинное событие, рынок завален новинками всех мастей. А в конце 80-х в СССР издание эмигрантских мемуаров о Серебряном веке стало сенсацией. Трудно было представить что-либо подобное тремя-четырьмя годами ранее. Но перестройка отменила многие запреты и приоткрыла границы. Годом раньше Одоевцева приехала на родину после 65 лет эмиграции, на короткое время став героиней телевизионных и газетных репортажей. Возвращение было увенчано публикацией ее мемуаров, за границей давным-давно известных. Ослабившая хватку цензура не обнаружила в книге ничего антисоветского. Как раз в том же 1988 году в Союзе стали активно издавать и книги Николая Гумилева – главного героя воспоминаний Одоевцевой. Вскоре выпустили и вторую часть мемуарного цикла – «На берегах Сены». Конец Советского Союза писательница, родившаяся в ХIХ веке, так и не увидела: она скончалась в 1990 году в еще не переименованном Ленинграде.

Ее мемуары с тех пор регулярно, хотя и не часто, переиздаются. Их цитируют все исследователи поэзии начала ХХ века, одни – в качестве «авторитетного свидетельства», другие – как «вымысел старой дамы». По поводу достоверности этих воспоминаний уже полвека в литературных кругах ведется целое «следствие». Появляются околополитические и даже конспирологические теории появления книг. Одоевцевой припоминают, что она – беллетрист, а значит, сочинять умела профессионально. Вот, мол, и насочиняла о Мандельштаме, Блоке, Андрее Белом, Ремизове… А Гумилева и вовсе превратила в активного контрреволюционера, члена боевой ячейки. (Из-за этих эпизодов застопорилась частичная реабилитация Гумилева, намечавшаяся в СССР в середине 60-х.) Но в то же время есть свидетельство еще одного патриарха, Георгия Адамовича: он признавал, что память у Ирины Одоевцевой феноменальная. К моменту первой публикации книги были живы и некоторые другие ее персонажи, например Юрий Анненков: вряд ли мемуарист будет откровенно сочинять, зная, что его могут разоблачить. Ряд современных исследователей допускают, что раскованным беллетристическим слогом Одоевцева излагает в целом достоверные факты.

Сцены же с Гумилевым-конспиратором отлично вписываются в общий романтический антураж книги. Здесь все тщательно продумано. Писательница мастерски создала образ простодушной, чуть наивной девушки, начинающей поэтессы. И рядом с ней – учитель и мэтр, поэт-романтик, храбрый воин и путешественник. Революция, заговор, подпольная борьба… Античные тираноборцы, Андре Шенье, декабристы… Соблюдены все жанровые правила. Разбросаны по тексту исторические аллюзии. Сделаны необходимые умолчания. Вот почему книга «На берегах Невы» и сегодня не потеряла обаяния и популярности. Загадки ее поныне не разгаданы.