Эйзенштейн очень любил детей

Рязанов снял кино о новых русских за семь лет до рождения официального термина. Кадр из фильма «Жестокий романс». 1984

Сборники рецензий разных лет, – как правило, отчеты о проделанной работе. Время идет, возраст солидный, пора бы книжку издать, а вот и приятель из Союза писателей… Как правило, это книги для себя, для друзей, для бедных. В случае с «Родиной слоников» Дениса Горелова дело обстоит совершенно иначе, это по большому счету не про кино даже и не про страну, а про часть советской интеллигенции, которая называлась кинематографистами.

Утверждение о том, что по кинематографу можно судить о жизни страны в определенную эпоху – «прокатное кино – не искусство и не потеха, а зеркало производящей нации», – верно, однако верно оно и в отношении всего остального, например, легкой промышленности или педагогической мысли. Однако автор не стал изобретать новые концепции, это ему не нужно: сама история советского кино – последовательность интересная. Возможно, не стоило начинать книгу, ее пролог «Октябрь», со слов: «Сергей Михалыч Эйзенштейн очень любил дохлых детей. Хлебом не корми, дай паровозом истории переехать, черным силам реакции спиногрыза скормить». Но те, кто читал Дениса Горелова раньше, например, на качественных полосах отдела искусства газеты «Сегодня» во времена оны, к таким постмодернистским играм с приписываемым Хармсу литературным анекдотом готовы. Другие быстро поймут, что автор ненавязчиво, словно черноватые шутки шутя, предлагает читателю комплекс многослойных, сложных ассоциаций, связанных с кинематографом СССР.

Денис Горелов. Родина слоников: Сборник эссе. – М.: Флюид ФриЛайф, 2018. – 384 с. (Книжная полка Вадима Левенталя)

Все вышесказанное не означает, что Денис Горелов занят только своим знаменитым стилем. Каждая глава, представляющая собой рецензию на фильм, снабжена исчерпывающими выходными данными. Есть и примечание об оценке аудитории: «Официального учета лидеров проката в Советском Союзе не велось… Учет велся не в деньгах, а в количестве проданных билетов (цена которых на разных сеансах варьировалась от 19 до 45 коп.). Согласно стандарту, полная окупаемость фильма… наступала по достижении уровня в 10 млн проданных билетов». Анализ фильмов, причин их популярности всегда связан с общественными изменениями, и, когда автор разжевывает эти причины, становится ясно, как же все просто. «Кино 60-х кинулось перевоспитывать заблудших, начиная с Катюши Масловой («Воскресение», 1961) и заканчивая резидентом Тульевым («Ошибка резидента», 1969)… Солнечное шетидесятническое сознание не могло вместить, что на свете есть люди, которых следует просто давить, давить, как клопов… Самым захватывающим ментовским боевиком стал «Ко мне, Мухтар!», отсюда и бешеный успех телеспектакля «Следствие ведут ЗнаТоКи», который первоначально вышел в единственном экземпляре, но потонул в народной любви и стал самой длинной советской франшизой». С телесериалами дело обстоит несколько сложнее, они всегда были популярны, а сейчас имеют такие бюджеты, что интеллигенты душат друг друга за возможность поработать в проекте. Но в целом оценка точна и верна.

В авторе жива и часть «простого» зрителя, эмоциональная, тянущаяся к впечатлениям. На «Рабу любви» 1976 года Денис Горелов смотрит словно из кресла в кинотеатре или с предтелевизионного дивана: «Михалков отпел, обшутил и оплакал сладкий чеховский раек, размазанный по обочинам красным колесом, – свершив то, ради чего был в мир послан»; абзацем ниже он называет Никиту Сергеевича «будущим предводителем дворянства», на зубок Горелову лучше не попадаться. Фильмов Эльдара Рязанова «Жестокий романс» по «Бесприданнице» Островского вызывает у автора вполне логичный эффект узнавания. «Под яростный птичий грай да звон корабельной рынды провидец Рязанов снял кино о новых русских за семь лет до рождения официального термина… Тем жальче и прискорбнее выглядел… Юрий Капитоныч Карандышев (Андрей Мягков. – С.Ш.), суконный шпак с зонтиком. Сроду на российском экране так садняще и больно не играли маленького человека… «Гол, да прав» – эта великая закулисная мораль островской драматургии и рязановского фильма стала донельзя актуальной именно сегодня, когда… мохнатые шмели на сладкое так и жужжат, так и пикируют».

Хроника советского кино заканчивается «Домом под звездным небом» Сергея Соловьева 1991 года. «В день премьеры при монтаже фейерверков и растяжек на площади кинотеатра «Пушкинский» (тогда еще «Россия») со столба сорвалась чугунная звезда в лавровом венке… Пробило человеку голову тупым советским предметом через месяц после разгона советской власти, на самой дороге в грядущее, в котором мы сейчас так счастливо живем».