Доктор на блюде

Древняя Хива, разноязыкая Бухара, Самарканд... Василий Верещагин. Мавзолей Шах-и-Зинда в Самарканде. 1869–1870. ГТГ

Есть разные формы соавторства. Допустим, один пишет, второй читает и добавляет свои мысли. Есть случай Ильфа и Петрова, когда авторы писали в прямом смысле вместе, то есть один писал, а второй сидел рядом, и каждую фразу обдумывали обоюдно. Это, конечно, не последняя форма совместного творения. Книга Максима Привезенцева и Андрея Полонского – тот интересный случай, когда первый – опытный байкер и путешественник, – совершив мототрип от Каспия через Туркестан в Персию и обратно, написал дневники и снял видео, то есть стал активным героем книги. А Андрей Полонский (питерский поэт, прозаик, переводчик, историк) придал этому литературную форму, добавив свои впечатления, истории, толику вымысла.

Конечно, Полонский не взялся бы за такую книгу, если бы сам не был давно увлечен путешествиями. «Дервиши на мотоциклах» – вторая книга соавторов, написанная таким образом, первая называется «Русские байки». И, как заметил сам Андрей, хотя в этот раз ему не удалось стать участником поездки, все эти дороги были им пройдены ранее – в разное время и с другими людьми. Не удалось побывать только в Иране, но это возместила информация от друзей, чтение персидской поэзии. Зато Полонский побывал в Туркмении, куда Привезенцев с друзьями не попали: режим государства таков, что не всякому удается получить даже транзитную визу.

Максим Привезенцев, Андрей Полонский. Дервиши на мотоциклах. Каспийские кочевники. – М.: Bookscriptor, 2018. – 290 с.

Помимо мелькающих дневниковых картин, на которых сменяют друг друга казахские степи, высохший Арал, пески пустыни Каракумы, кишлаки, древняя Хива, разноязыкая Бухара, Самарканд, книга интересна тем, что авторы – через дневники участника автопробега по пустыне 1933 года Бориса Семевского, которые подвигли героев на эту поездку, через «провалы» в прошлое, через страсть к дороге, открыванию новых пространств – пытаются найти себя и ощутить роль человека в могущественном потоке истории. А огромные, пропитанные древнейшей историей пространства – это наркотик, помогающий получить новые ощущения, для этого понимания необходимые.

Андрей Полонский выводит в книге и себя в качестве эпизодического персонажа Толика, который повествует о своих приключениях в Азии 80-х годов. Это красочный вставной эпизод о том, как Толик со своей девушкой Ксюшей хипповали в Фирюзе, Ташкенте, как наслаждались дарами Чуйской долины, а потом очутились в Коканде, у доктора наук Тургуна Рузиева, который принимал их по-царски, кормил до отвала пловом. Сюрприз визита был в странном ощущении, которое испытывал Толик, сидя в гостях у Рузиева: дело было в том, что по стенам были развешаны портреты последнего, его же портрет герои нашли на обнажившемся от плова блюде.

Дневниковая, зарисовочная форма повествования, когда размышления на тему истории сменяются эмоциональными впечатлениями от того же Афросиаба (города в городе Самарканде, где полная тишина и свист ветра), стихами, рассказами экзотических персонажей, с которыми довелось разговориться в чайхане за кальяном, описанием неизбежных путевых проблем, связанных с поломками байка, придает книге особую драматургию, делает ее похожей на документальное кино, которое можно начать смотреть с первого попавшегося эпизода. В общем, живая такая книга, или «книга жизни».