История под ногами

Татьяна Смекалова. Юрий Белик. А.В. Суворов и присоединение Крыма к России. История забытых крепостей. – СПб.: Алетейя, 2016. – 228 с.

Книга эта издана при финансовой поддержке нескольких государственных грантов и НИЦ «Курчатовский институт», Научно-образовательного центра естественных методов археологии Крымского государственного университета им. В.И. Вернадского и Санкт-Петербургского государственного университета, и потому выполнена на плотной глянцевой бумаге с качественными цветными иллюстрациями. Научная работа в целях экономии государственных средств могла бы выглядеть и поскромнее. С другой стороны – современная наука должна быть привлекательной, и картинки в книжке много этому способствуют. В 1933 году ленинградский археолог Павел Николаевич Шульц, проводивший археологические разведки на северо-западе Крыма, зарисовал в полевой тетради характерный звездчатый контур русского полевого укрепления, названного «турецкой батареей» у хутора Чоротай – о шанце ему сообщил старожил. Шульц так и не опубликовал результаты разведок, его рабочие дневники увидели свет лишь в 2010 году стараниями Татьяны Смекаловой и Юрия Белика. К этому времени укрепление «сильно пострадало от хозяйственной деятельности», и найти его оказалось возможным только с помощью космической съемки. 

Микротопографическая съемка заодно открыла античную усадьбу Чорак-Верхнее. В Российском государственном военно-историческом архиве в Москве исследователи обнаружили «Атлас планов и профилей полевых укреплений (фельдшанцев в Крыму и их окрестностей» – 33 листка разных размеров, выполненных красками инженер-поручиками Александром Кемпеном и Михаилом Башалзиным в 1778 году. Атлас включал не только «турецкую батарею», но и другие укрепления, которые были позже обнаружены на местности. А заодно и рапорт генерал-поручика Суворова графу Румянцеву-Задунайскому от 27 июня 1778 года, написанный характерным для Суворова немного косным  языком: «Среди Тарханского кута, к соблюдению тишины неспокойнейшего и многолюднейшего, против прочих… воздвигнут будет фельдшанец» – это и есть «турецкая батарея», или Тарханкутское укрепление, насыпная площадка, окруженная каменно-земляным валом с выступами для удобства артиллерийской стрельбы и обороны в случае атаки. Позиция для укрепления была выбрана с умом – неподалеку до 1980-х годов стоял локатор ПВО, до сих пор видны остатки триангуляционного пункта, а сейчас стоят мачты сотовой связи, а в древнегреческие времена здесь находился наблюдательный пункт.

«План укрепления в Тарханском Куте при дер. Чекрак». Подписан поручиком Михаилом Башалзиным. Из «Атласа полевых укреплений 1778 года». РГВИА

В 1769 году Турция объявила войну России. Во время этой первой Русско-турецкой войны Крым был признан независимым от Османской империи – население и сановники присягнули хану Шагин-Гирею, лояльно относившемуся к империи Российской. Но турки постоянно осуществляли новые нападения. Назначенный в Крым Суворов относился к населению тактично, ему не мешали укреплять побережье против турецких десантов, частью этих укреплений и стала «турецкая батарея», которую точнее следовало бы определить как противотурецкую. Суворов осуществлял тактику, которая сейчас называется маневренной обороной: где бы ни  появлялся турецкий флот, его мгновенно встречали береговые войска, опиравшиеся на фельдшанцы (в буквальном переводе – полевые укрепления) и корабли Азовской флотилии. Такая тактика давала результаты: турки все чаще не рисковали десантом. «Требовали турки сходить на берег для прогулки – отказано под карантином; нескольким чиновникам посидеть на керченской бирже – отказано… воды несколько бочонков с полною ласковостью отказано», – докладывал Суворов. – «Вдруг начали они стрелять во всем флоте сигналы и, надувши паруса, отплыли в открытое море из виду вон».

Книга Татьяны Смекаловой и Юрия Белика вовсе не сухая научная работа, и это тоже оправдывает затраты на издание. Из нее можно узнать, что систематической картографической съемки до Петра I в России не велось, и после его указа от 1720 года началась «крупнейшая в Европе геодезическая операция» – было необходимо составить карты русских земель одним махом. Михаил Илларионович Кутузов в реальности был ранен и потерял глаз во время отражения одной из турецких вылазок в Крыму у деревне Шумы, ныне Верхняя Кутузовка. Суворов был еще и одаренным военным инженером, его отец – денщик и переводчик Петра I Василий Иванович перевел книгу основоположника фортификации маршала Себастьяна Ле Претра де Вобана. Суворов говорил: «Покойный батюшка перевел его по высочайшему повелению государя императора Петра Великого с французского на российский язык, и… изволил сам меня руководствовать сей, для военного человека столь нужной и полезной науке». Суворов всегда имел при себе сундучок с чертежными принадлежностями и измерительными инструментами, с помощью которых лично составлял проекты укреплений. А в приложенном словаре терминов можно найти новое значение слова «банкет»: это насыпь за высоким бруствером для воинов, стреляющих из-за него – «через банк».

При огромных территориях нашей страны, большом количестве обширных безлюдных мест мы порой буквально ходим по истории, не зная этого. Иногда бывает полезно посмотреть под ноги, тогда мы увидим, что по единому плану после первой Русско-турецкой войны было устроено около 30 крепостей обороны побережья Крыма. Исследователи прилагают усилия к нанесению их на современные карты и выражают надежду, что «эти уникальные памятники… будут достойным образом изучаться и охраняться».