Из деникинцев в красноармейцы

Сегодня – враг, завтра – военспец? Митрофан Греков. Пленный белогвардеец. 1931. Симферопольский художественный музей

Военный историк, доктор исторических наук Андрей Ганин в своем фундаментальном исследовании, развенчивая многие мифы, касающиеся истории Красной армии и службы бывших офицеров большевикам, на основе материалов российских и зарубежных архивов, в том числе спецслужб и семейных архивов потомков офицеров, рассказывает о том, благодаря кому красные смогли победить в Гражданской войне.

Ответ – не только в численности красноармейцев, но и в том, кто ими командовал. В Рабоче-крестьянской Красной армии в 1918 – середине 1919 года генералов и штаб-офицеров, которые окончили Николаевскую военную академию, было в 1,7 раз больше, чем тех, которые служили в Белой армии у Колчака и Деникина. «Победа Красной армии была достигнута не только железной волей и революционным энтузиазмом партии большевиков, не только массовыми мобилизациями и беспощадным карательным аппаратом. Сегодня очевидно, что ее достижение было бы невозможно без опыта и знаний бывших офицеров, пошедших в новую армию в качестве военных специалистов (военспецов). Не умаляя заслуг других категорий командного состава Красной армии, отметим, что среди десятков тысяч бывших офицеров, оказавшихся у красных, наибольшую ценность для строительства вооруженных сил представляла сравнительно небольшая группа бывших офицеров Генерального штаба, олицетворявших интеллектуальную элиту старой армии, ее «мозг»... Однако партийные триумфаторы практически сразу после Гражданской войны забыли о тех, кому обязаны победой. А вскоре вычеркнут из советской истории оказался даже человек, руководивший политикой привлечения бывших офицеров, вождь Красной армии, один из партийных лидеров того времени Лев Троцкий…»

В книге описано, как обороной страны от немцев фактически руководили генштабисты, которые сыграли важную роль и в формировании войск завесы. После 3 марта 1918 года Брестского мирного договора и выхода страны из Первой мировой войны были ликвидированы штабы Северного и Западного фронтов. Изданный Совнаркомом декрет предусматривал создание нового центрального органа военного управления – ВВС (Высшего военного совета), к которому переходило руководство операциями на фронтах, а также формирование Красной армии. В руководстве ВВС стали служить и некоторые руководители Ставки. В целях укрепления Красной армии и использования в ней бывших офицеров царской армии ВВС 21 марта 1918 года принял приказ, отменивший выборное начало. Но революционной армии были нужны бойцы и командиры, и поэтому стал необходим переход от добровольческого принципа комплектования к всеобщей воинской повинности. Именно для этого весной 1918 начал создаваться военно-административный аппарат. При этом большевики не упустили возможность использовать опыт и специалистов аппарата управления царской армии, фронтовые и армейские штабы. В апреле 1918 года под руководством ВВС развернулось формирование органов местного военного управления военных округов – Московского, Орловского, Беломорского, Приуральского, Приволжского, Северо-Кавказского, Ярославского и окружных, губернских, уездных и волостных комиссариатов по военным делам.

Одновременно шло формирование и инструмента контроля – политического аппарата Красной армии. В марте 1918 года в армии появился институт комиссаров – по два комиссара во всех штабах и военных учреждениях. При ВВС было создано Всероссийское бюро военных комиссаров во главе с Константином Юреневым, контролировавшее работу комиссаров в РККА. Возникший в то время термин «спецеедство» красноречиво характеризовал отношение к бывшим офицерам, служащим в Красной армии, со стороны комиссаров и красноармейцев – часто с недоверием, как к замаскировавшимся врагам и контрреволюционерам.

Андрей Ганин. Повседневная жизнь генштабистов при Ленине и Троцком. – М.: Кучково поле, 2016. – 680 с.

Какова же была роль именно генштабистов в ходе Гражданской войны? Ганин подчеркивает, что «нельзя отрицать, что борьба с белыми проходила под общим руководством большевистских вождей, которые внесли в нее значительный вклад. Однако штатские Ленин, Сталин, Троцкий и бывший вольноопределяющийся Фрунзе не владели технологией подготовки и организации боевых операций. Основываясь на знании социальной природы Гражданской войны, большевистские лидеры могли предложить некую генеральную идею (например, Троцкий, считавший необходимым наступать на Юге не через Донскую область, а в обход ее, расколов лагерь белых на две части и содействуя донецким шахтерам и украинским крестьянам), но выработка способов ее реализации, безусловно, ложилась на плечи генштабистов».

Анализируя состав командующих фронтами в Красной армии в Гражданскую войну, можно отметить, что из 21 командующего меньше половины – 10 – не имело отношения к Академии Генерального штаба. Среди этих 10 были Фрунзе, Тухачевский, Антонов-Овсеенко, Егоров, Гиттис, Шорин. Из них Михаил Фрунзе, Александр Егоров (член партии большевиков с июля 1918 года) и Владимир Гиттис (в феврале 1918 года вступивший в Красную армию) командовали несколькими фронтами, что снижало процент генштабистов, занимавших руководящие посты.

Завершающий раздел книги – «И так мое сердце над Рэ-сэ-фэ-сэром скрежещет, корми – не корми» – посвящен быту генштабистов. В ней рассказывается о жилищных условиях и имуществе, отдыхе и социальном обеспечении, хобби. К примеру, главком Каменев коллекционировал историческое оружие и получил в подарок от Фрунзе личный револьвер, из которого отстреливался в 1921 году от нападавших на него бандитов. Ганин подчеркивает, что к середине 1920-х годов во главе Красной армии стали новые люди и «ярчайшая эпоха становления советских Вооруженных сил завершилась».