История, записанная иначе

Монтаж трамвайных путей в Москве. Начало ХХ века. Фото Сергея Челнокова. Иллюстрация из книги

Был в Москве конца ХIХ – начала ХХ века такой городской тип – «состоятельный человек с фотоаппаратом». Портативные ручные камеры тогда стоили дорого, да и традиция «щелкать» все подряд еще не появилась. Профессиональная фотоаппаратура была громоздкой, на улице работали лишь репортеры и те, кто делал «образцовые» снимки для альбомов. Частная фотосъемка была забавой обеспеченных господ. Хотя и у них фотографирование порой соотносилось с работой. Например, великий инженер и изобретатель Владимир Шухов фотографировал корпуса завода «Бари» в Симонове, которые сам же спроектировал. Да и выходя потом на фотопрогулку по улицам Хамовников, он снимал архитектуру, фрагменты городской среды – то есть то, что интересно и важно человеку его профессии.

К имущему классу принадлежал и Сергей Васильевич Челноков. Его дед основал в начале ХIХ века в Москве кирпичный завод. Предприятие процветало, приносило доход, бизнес ширился. Многие здания в городе построены из челноковского кирпича. Сергей Васильевич вместе с братом Михаилом занимался бизнесом по производству стройматериалов, занимал пост директора правления страхового общества «Якорь», работал в Московской городской управе. Как подобает просвещенным буржуа, не чуждался и меценатства: средства его семьи вложены и в развитие Третьяковской галереи, и в строительство Музея изящных искусств на Волхонке.

А еще Сергей Челноков любил фотографировать. Брал с собой камеру на прогулки по Москве, в командировку, в поездку с семьей по городам Европы: Париж, Берлин, Венеция, Швейцария. Снимал уличные сцены, повседневную жизнь людей, массовые мероприятия, портретировал знакомых – адвоката Анатолия Кони, городского голову Николая Гучкова. Технику и искусство фотографирования он не изучал, действовал интуитивно. Но ум, «глаз» и вкус помогли его фотографиям стать явлением более значительным, чем просто набор любительских карточек той поры. Он сумел передать атмосферу эпохи, запечатлел ту повседневность, которая ускользала от других фотографов. На его снимках – настоящая панорама российской и европейской жизни, галерея «разночинных» лиц, выхваченных из толпы, нехрестоматийные виды Москвы, Парижа, Флоренции, Карлсбада.

После революции Челноков эмигрировал и умер в 1924 году в Копенгагене. Его огромный, в спешке брошенный фотоархив оставался неразобранным, несистематизированным. Большинство снимков здесь не было подписано и датировано. Коллекция несколько десятилетий лежала на чердаке московского дома и сохранилась в семье почти чудом. Потомкам автора и специалистам пришлось немало потрудиться, чтобы подготовить малую часть этого наследия к публикации. И вот вышла книга, а чуть позже открылась выставка в Музее Москвы. Фотографии Сергея Челнокова возникли практически из небытия.

Русский фотограф на рубеже эпох: Сергей Челноков. – М.: Три квадрата, 2015. – 128 с.

На этих снимках – Кремль и Театральная площадь, Новоспасский монастырь и Тверская улица, Петровский бульвар и Пречистенская набережная. Челноков старался всегда снимать людей и движущиеся объекты, хотя для тогдашней техники это была непростая задача. Он не забыл захватить с собой фотоаппарат, когда отправился смотреть на последствия большого наводнения 1908 года, запечатлел полет первого аэроплана над Ходынским полем, открытие памятника Гоголю. Даже такое, казалось бы, локальное событие, как подъем колокола на колокольню Владимирской церкви в Мытищах (в этом городе находились принадлежащие его семье кирпичные заводы), не ушло от внимания фотографа-любителя.

В этих снимках отражена как жизнь Москвы, так и различные эпизоды биографии автора. Почти в каждом месте съемки Челноков оказывался не случайно. Пожар Малого театра в мае 1914 года он увидел из окон своего кабинета в здании городской Думы, монтажом трамвайных путей заинтересовался, будучи одним из инициаторов строительства трамвайной сети в Москве, колонна заключенных привлекла его внимание в связи с тем, что Сергей Васильевич состоял в попечительском совете московских тюрем. По делам службы он оказался в 1904 году в Порт-Артуре и привез оттуда потрясающие снимки – именно с их публикации несколько лет назад началось «открытие» фотографа Челнокова. И только по странам Европы Сергей Васильевич путешествовал как турист и фланер. Об этой группе работ тонко написал в предисловии к книге хранитель архива, переводчик и культуролог Дмитрий Новиков: «Объектив его аппарата гипнотизирует то, что видит: уличная московская и парижская толпа замирает, и каждое лицо в отдельности становится портретом, абсолютно полноправным, наряду с остальными». Интерес Челнокова к обыденности, как предполагает исследователь, заключен «в общих тенденциях фотографии того времени, в русской культуре конца ХIХ – начала ХХ века, где есть Толстой, Чехов и Бунин, в общем умонастроении друзей и знакомых – Кони, Третьякова, Станиславского, в его на редкость последовательных просветительских убеждениях».

Фотографии Челнокова сохранили крупицы достоверных реалий, которые вымарывались или искажались в последующие десятилетия в угоду той или иной политической тенденции. Но в них есть и неброское художественное обаяние, и «портрет» самого автора. Эти снимки «несут в себе историю, записанную как-то иначе, они пробуждают в нас то, что называется воображением и без чего, как это полагал еще Геродот, никакая история невозможна», резюмирует Дмитрий Новиков.