Шалости аристократов

Театральные взгляды британского критика формировались в том числе и под впечатлением от гастролей «Дяди Вани» МХАТа в Лондоне в 1958 году. Фото с сайта www.allchekhov.ru 

В мае этого года на очередной церемонии вручения государственных наград Владимир Путин узнал, что, оказывается, в перечне основных профессий у нас отсутствуют театральные критики. Борис Поюровский пожаловался, что когда он кому-то говорил, что работал всю жизнь, ему возражали, что он «ходил в театр, а это не работа». Президент признал это проколом и предположил, что «это произошло после Ильфа и Петрова, когда они поиздевались над театральным критиком, работавшим ранее полицейским где-то в Киеве, вычистили заодно и театральных критиков». И пообещал, что «справедливость восторжествует».

Книгу британского театрального критика Ирвинга Уордла можно назвать таким вот торжеством справедливости, восстанавливающей в правах наш нелегкий труд. Окончивший Оксфорд, то есть получивший академическое образование, Уордл много лет работал театральным хроникером, но книга, написанная им по-английски и теперь вышедшая на русском в переводе Валентины Ряполовой, не сборник статей, какой можно было бы вообразить, – в жанре «50 лет в строю», или «40 лет, проведенных в партере», или – при известной мании величия – «И моя жизнь в искусстве». Эта изящная в своем остроумии книжица рассказывает о тяготах и лишениях, сопутствующих профессии театрального критика – неважно, трудится ли он на берегах Москвы-реки или там, где Уордл, – где дорогу в театр застилают лондонские туманы. 

Ирвинг Уордл. Театральная критика/ Пер. с англ. В. Ряполовой. – М.: ГИТИС, 2013. – 200 с.

Эту книгу можно назвать своеобразным учебником, где признанный в англоязычном мире, то есть по обе стороны Атлантического океана, мастер делится секретами профессии, но также это и краткий обзор истории не только английского серьезного, но и европейского, в том числе и советского, и постсоветского театра. На страницах книги Уордла мелькают воспоминания о гастролях МХАТа с «Дядей Ваней» в конце 50-х, упоминаются спектакли Питера Брука, Тревора Нанна, Любимова, Някрошюса, Андрея Щербана… Это еще и захватывающий рассказ о профессии, которой, как уже было сказано, до сих пор нет в списке российских профессий, но которая тем не менее существует, – рассказ в стиле Карела Чапека, но еще больше знакомым английским юмором напоминающий диалоги Дживса и Вустера, с той лишь разницей, что книга Уордла написана как диалог с читателем, которому остается молча внимать, улыбаясь, посмеиваясь, кивая или покачивая головой  в ответ на ироничные замечания автора, которому равно симпатичны и актеры, и режиссеры, и зрители, поэтому он готов иронизировать надо всеми. Над критиками, конечно, в первую очередь, поскольку самоирония – в природе английского юмора. Книгу Уордла вполне можно назвать романом о театральной критике, где герой – сам автор – скромно прячется в стороне, лишь изредка выходя в круг света. Критик, он привык скрываться в темной прорехе зала, среди публики.

Замечания Уордла легко и приятно цитировать, расхватывать на цитаты, хотя оглавление явно претендует на академический стиль, однако автор с большим трудом следует ему, не в силах сдержать улыбки и даже смеха. «Хвала и хула» – третья глава, честно рассказывает, что ни одно замечание ни один режиссер никогда не согласится принять как должное, хотя любые похвалы, даже самые неуместные и несправедливые, примет за чистейшую монету. В этой главе, конечно, можно учить наизусть и потом, веселясь, пересказывать коллегам «черный список критических терминов», в котором – такие знакомые из собственных и чужих статей: «претенциозный», «непревзойденный», «увлекательный», «спорный», «вторичный»… Слова, слова, слова.