Снова перед выбором

Похоже, что жить в новой демократической России будет только Ленин. Фото Владимира Захарина

Эта книга родилась из горьких размышлений ее автора о причинах и следствиях этой трагедии российской демократии. Две осевые линии размышлений обозначены Виктором Шейнисом в заглавиях предисловия («Власть или закон?») и эпилога («И снова перед выбором»). Речь идет о выборе, с которым не раз сталкивалась Россия, вдруг обнаруживая себя на развилке исторического пути. Проблему выбора можно рассматривать с разных сторон – например, в рамках типологии экономического развития, цивилизационной и культурной самоидентификации и т.д. Автор избрал ракурс, непосредственно связанный с опытом его законотворческой парламентской деятельности, – власть и закон. И уже в предисловии он сообщает свой итоговый вывод: в России «в континууме власть (политическая система) – закон (Конституция) первичным и определяющим всегда была власть». Почему же, оказываясь в ситуации исторической развилки, Россия в XX веке каждый раз выбирала худший вариант? И почему власть неизменно оставалась превыше закона? Поиск ответов на эти взаимосвязанные вопросы составляет главное содержание книги.

В поиске «истоков российского конституционализма» автор уходит в XIX век, особенно в период развития России с начала 1860-х по 1914 год. По сути, именно в эти годы произошел первый прорыв России к конституционному оформлению ее общественного и государственного устройства. Автор с присущей ему обстоятельностью характеризует процесс пореформенного развития России, от реформ 1860-х годов до принятых в 1906-м. Основных законов, которые оцениваются им как «первая русская Конституция», и старта российского парламентаризма. Мне хотелось прочесть итоговую оценку этого периода, но автор ограничился мрачной констатацией: ход событий «привел к последствиям, возможно, наихудшим из всех возможных. Исторический компромисс не состоялся. И государство рухнуло, похоронив вместе с собой Конституцию и парламент, так и не ставшие органической частью национальной жизни». И сразу же возник вопрос: этот итог был предопределен пореформенным развитием России или обстоятельствами, возникшими позже и радикально изменившими условия развития страны?

Виктор Шейнис. Власть и закон. Политика и конституции в России в XX–XXI веках. – М.: Мысль, 2014. – 1088 с.

В историософском смысле это вопрос о предопределенности исторического процесса, степени его детерминированности. Автор напоминает, что в нашей исторической науке существует два ответа на этот вопрос, и предупреждает, что не является фаталистом. Но если так, то рассматриваемый период является последним в нашей истории примером нормального, эволюционного по своему характеру, естественно-исторического процесса. Самую точную оценку этого периода, на мой взгляд, дал выдающийся русский мыслитель Георгий Федотов, заявивший в статье «Россия и Свобода», что «пятидесятилетие, протекшее со времени Освобождения, изменило весь лик России». Назвав эти изменения, он заключал: «Еще 50 лет, и окончательная европеизация России – вплоть до самых глубоких слоев ее – стала бы фактом… Только этих пятидесяти лет России не было дано». Истоки беды, пишет в эпилоге Виктор Леонидович, – в 1914 году, когда авантюристы втравили царя в непосильную для России войну, за которой последовал революционный 1917-й. Да, ровно 100 лет назад, пройдя через трансформацию многих сторон жизни, Россия была ближе, чем когда-либо, к тому, чтобы продолжить путь к созданию государства и общества, где будет доминировать не сила, а закон. И сделать это так же, как, например, Франция, миновавшая за 100 лет, с конца XVIII по конец XIX века, три революции плюс Парижскую коммуну, восстановившая и снова сбросившая старую династию, создавшая две империи и три республики. Однако Россия свой шанс, первый в истории XX века, не реализовала и чем дальше, тем больше расходилась с избранным ранее вектором развития.

Этапы этого движения в сторону и вспять Шейнис анализирует в трех основных частях книги – «Советские конституции» (1918–1984), «Конституционные реформы времени перемен» (1985–1993), «Конституция 1993 г. в проектах и в действии» (1993–2013). В задачи автора этой рецензии изначально не входило дать хотя бы краткую характеристику каждой части. Это невозможно. В целом же их содержание существенно шире, чем обещают заголовки. Фактически это сплав трех аспектов исследования – общей характеристики развития страны в данный период, методов корыстного использования властью Конституций, как и законодательства в целом, и тернистого пути российского демократического движения. Дважды в течение XX века Россия, казалось, вот-вот вступит на путь демократического развития. «Дважды стечение конкретных исторических обстоятельств, вполне объективных, но вовсе не детерминированных неизбежно, отбрасывали страну с уже достигнутых, казалось, рубежей». Не знаю, согласится ли со мной автор, но его книга, на мой взгляд, подводит к выводу, что в 1991-м шанс на успех был гораздо меньше, чем в 1917-м. Слишком большой физический, интеллектуальный и нравственный урон был нанесен стране за 75 лет советской власти, особенно в годы Гражданской войны и сталинизма.

Исчерпан ли потенциал возрождения и обновления? Вопрос на сегодня риторический. Признаки пробуждения гражданского общества в последние два года налицо. «А вот ответить, насколько устойчив и необратим произошедший сдвиг, сможет только время». Книга заканчивается этой фразой. Я же закончу рецензию словами Виктора Шейниса, которые воспринимаются как его жизненное кредо: «Я не принадлежу к числу тех, кто убежден в неодолимости «колеи», в которой движется наша история, …неизбывной зависимости исторического будущего страны от пройденного пути – pathdependency. В конечном счете это вопрос веры, и мне комфортнее исходить из оптимистической гипотезы». Как сказал однажды замечательный русский поэт второй половины XX века Юрий Левитанский: «Что же из этого следует? – Следует жить!»